Александр Иванов - Сеть дронов

– «У вас продаётся славянский шлейф?»

Карчмарь скосил на него кучу своих громадных разнокалиберных окуляров, и очень внятно и раздельно ответил:

– Ну и дурак. Наивный дурак.

– «Как разведчик разведчику говорю – вы болван, Штюбинг!» – назидательным тоном рыкнул Карчмарь.

– Какой ещё – «тюбинг»? – хмуро огрызнулся Алекс. Мало того, что он чувствовал себя неловко из-за необходимости соблюдать конспирацию, так над ним, похоже, ещё и насмехаются. – Ты не сказал мне ответ...

– Эх, молодёжь... Классики не знаете, оттого и ведёте себя глупо. А знал бы, давно сообразил, что только полному идиоту придёт в голову, на полном серьёзе относиться ко всем этим «никелированным дугам, с пумпочками». Да-а... Никак не думал я, что на такую дешевку разведут одного из моих хороших... хм, друзей.

Алекс стоял, злился, и совершенно не понимал, как себя вести, и что делать дальше. Почему-то, ни к селу, подумалось, что во всех этих бесконечно бестолковых сериалах, бесконечно бестолковые герои, то и дело, к месту и не к месту, с тупым упорством повторяют: «Ты чего-нибудь понимаешь, нет? И я ничего не понимаю!». А всё это потому, что авторы, видать, замучиваются писать эти бесконечно нудные диалоги тупо на одну и ту же тему, и их бедные герои, совершенно перестают что-нибудь понимать, и совершенно не знают, что им делать дальше.

«Ну, вот я добрался до Карчмаря и что мне теперь делать дальше? Ничего уже не понимаю – считать эту, издевательскую тираду ответом, или нет?»

– Ну, что замолчал, конспиратор? О жизни своей пропащей думаешь? – Карчмарь вышел из-под навеса с верстаком и направился в сторону входа в дом. – Ну, идём внутрь, раз уж пришел, гостенёк дорогой. Будет тебе сейчас и банька, и кофе, и «какава с чаем»... Если ты, конечно, понимаешь, что это такое – «какава с чаем».

И он потопал, не оборачиваясь. Громадный, чёрный паучище, с почти человеческим торсом и почти человеческими руками. Этакий пауко-кентавр в механическом исполнении.

«Надо же, – подумал Алекс, – как мы, однако, со стороны выглядим уродливо. Если всмотреться и вдуматься. Все эти кентавры, богомолы, рыси и пауки. Все эти «головоглазы» и рейнджеры, старатели и сталкеры, граберы и друиды... Делать нам, что ли нечего, что толчемся мы здесь, на Острове, на этой громадной, древней, военной игрушке человека. Хорошо хоть, не убиваем никого всерьёз, как деды наши. И прадеды наши. И деды прадедов...»

...И в глазах у него потемнело, и он вяло потряс головой, и стукнул себя по обручу, и чей-то голос неслышно сказал – «свет», и он ещё раз стукнул, и всё пришло в норму. Непонятно почему опять сбилось зрение и непонятно в какую норму после этого сбоя пришло. А вокруг как обычно светило утреннее Солнце, плыли по небу тонкие серые тучки, бухнул где-то далеко взрыв мины, застучал в другой стороне автоматический пулемёт, истошно заорали перепуганные чайки, и снова тихо – всё как обычно на старом добром Острове. А дома, сквозь островную реальность, прорвался звук, сработавшей во дворе, сигнализации на автомобиле. Реально и то и это. И вот на нём эти две реальности сходятся и переплетаются так, что сразу и не разберёшь, кто ты на самом деле – человек или робот.

«Так, у кого всё-таки зрение глючит – у дрона или у меня? Или это компьютер выделывается, третье звено в нашей связке?»

А Карчмарь, меж тем, скрылся в широком, тёмном проёме дверей так и не оглянувшись. И Алекс, понурив голову и шаркая четырьмя хилыми лапками дешового нераскрученного модуля от неизвестного пользователя «Хариус», со вздохом поплёлся следом. Как баран на бойню. Как кибер на демонтаж. Как рыбка в сети...

Изнутри «Карчма» казалась значительно обширнее, чем снаружи. Сразу за входом находилось большое помещение, неправильный овал в плане, которое Карчмарь непонятно почему называл Залом Совещаний. Здесь спокойно могло разом разместиться десятка два крупных боевых дрона. Кроме круглого самодельного стола, стоящего посередине и старой большой карты Острова, висящей на северной стене, в помещении ничего не было. Два старинных морских иллюминатора, оправдывая своё название, смотрели во двор. А на потолке, сквозь забранный в грубую металлическую обвязку, кусок остекления кабины от какого-то разбитого самолёта, проглядывалось небо с жидкими тучками. Через зал от входа расположены две двери, закрывающиеся металлическими створками, вели в разные стороны. Правая – по лестнице на второй этаж к наблюдательному пункту с великолепным видом на море и Среднеземную Факторию. Левая – по пологому скату вниз, в мастерскую Карчмаря, со стендом диагностики и рабочими местами по наладке электроники и точной механики. В дальнем углу мастерской находились так же две двери – одна, бронированная с автоматическим замком, вела в обширный склад запчастей и различного островного хлама. А вторая – в аккумуляторную, с небольшим дизельным генератором. Все стены мастерской доверху увешены инструментами и различными частями неразбери-чего. Окона здесь отсутствовали. Всё освещение состояло из четырёх старых автомобильных фар подвешенных к потолку. В углу висел переносной ретранслятор – стены мастерской, почти сплошь состоящие из бронеплит от битой старинной боевой техники, экранировали радио-поле островной сети.