Журнал «Если» - «Если», 2003 № 12

Около десяти лет назад «Армада» выпустила переводной роман «Бюро-13» Ника Поллота. В нем означенный ход был отыгран на полную катушку. Лет пять — семь после него появлялись оригинальные вариации. Собственно, серия «Ночной дозор» «АСТ» — «внучок» невероятно фертильной праматери, новый виток «Бюро-13» на ином уровне. Ситуация задается заранее, она ясна, и чтобы выглядеть адекватно, требуется нечто сверх мистического или полумистического боевика. С этой точки зрения, «Ангел смерти» чуть-чуть запоздал. Еще два-три года назад он был бы в самый раз, а теперь требуется больше «выжимать» из сюжета и сюжетообразующей идеи, чем выжал Леонид Резник. Поле уже затоптано.

Правда, кое-что свежее в романе все-таки есть. Это взятый из иудейской мистической традиции мотив ламед-вавников, или тридцати шести скрытых праведников. «И пока они живы, существует мир»… Угроза, нависшая над ними, обозначена автором на последних страницах романа. Это придает книге своего рода «изюминку»: ангел смерти, чудовищный убийца, в роли защитника праведников. Автор, словно ловкий карточный шулер, подкидывает читателю альтернативное толкование — как правильнее прочитать его странное 36: власть цифры или же избавление от нее?

Ответ не очевиден.

Екатерина Кристинина

Москва: ЭКСМО, 2003. - 576 с. (Серия «Миры fantasy»). 20 000 экз.

Издательство «ЭКСМО» собрало под одной обложкой творения более чем двух десятков авторов. Среди них — и признанные мастера жанра, и дебютанты.

В сборнике пять разделов. Можно одобрить издателей в стремлении как-то классифицировать богатый материал. Но деление подчеркнуло, сколь трудно загнать в рамки качественное произведение. Весьма удачно открывает раздел «Боги войны» К.Бенедиктов со своим «Орихалком». Здесь есть и приключения, и сражения, но и тот, кто ждет от фэнтези чего-то большего, не будет разочарован этой новой, эстетичной и вдумчивой версией вечной легенды об Атлантиде.

Трудно особо выделить какое-то одно произведение в следующем разделе «Артефакт». Состав авторов поистине «звездный» — Г.Л.Олди, А.Зорич, М. и С.Дяченко. Артефакты, разумеется, присутствуют повсюду. Но странно было бы ожидать, что повествования столь ярких писателей сведутся к их истории. И ожидания не обманывают: перед нами при сравнительно небольшом объеме вещей предстает все богатство фэнтезийной «кухни».

Деление рассказов с «магическими» сюжетами на «Науку волшебства» и «Магов и всех остальных» сначала озадачивает. На самом деле логика есть. В «Науке волшебства» разговор на «магические» темы выдержан в более строгих тонах, в «Магах» же ирония становится одним из основных средств, хотя проявляется по-разному — от искрящегося юмора «сказов» А.Белянина до весьма «черной» и двусмысленной иронии С.Логинова. «Маги» дают повод поразмышлять еще и о многогранности источников «русской» фэнтези. Авторы черпают вдохновение и из отечественного фольклора, и из легенд Центральной Европы, и даже из китайской литературы о чудесах.

Наиболее бесспорно выделение раздела «Техномагия». «Научная» фэнтези — довольно четко обособленный поджанр, имеющий своих поклонников. Читая произведения раздела, лишний раз убеждаешься в смелости и пользе экспериментов на стыке двух потоков фантастики.

Сергей Алексеев

До недавнего времени издательство «Новая Космогония» работало только с отечественными авторами. Тем любопытнее было узнать, что в октябре сего года в издательстве вышел роман испанского писателя (правда, уже год проживающего в России) Сантьяго Мондрагона «Протоколы Сиамских близнецов» [23] Название первого НФ романа Мондрагона наверняка подсказано писателю переводчиком, так как по-испански это провокационное словосочетание звучит совершенно нейтрально. (Прим. авт.) в переводе Марии Степановой-Мондрагон.

Читатели, знакомые с «толстыми» журналами, могут припомнить изящную повесть «Сад Орландины» и несколько эссе, не имеющих никакого отношения ни к научной фантастике, ни даже к пресловутому «магическому реализму». Это современная проза, не так густо пропитанная культурологическим сиропом, как многослойные романы Умберто Эко, не такая вязкая, как исторические детективы Артуро Переса-Реверте, и не столь плоско-нравоучительная, как сочинения бразильского гуру Пауло Коэльо. Но не секрет, что время от времени деятели большой литературы проникаются интересом к литературе жанровой и пытаются сотворить нечто эдакое. Известна и цена большей части таких попыток.