Жюль Верн: Идеальный город

— Четыреста пятьдесят тысяч жителей.

— И какой же сейчас милостью Божьей год?

— Год милостью Божьей…

Второй гудок рожка снова помешал услышать ответ, в высшей степени меня интересовавший.

Экипаж повернул на Лицейскую улицу, направляясь к бульвару Корнюо.

Когда мы проезжали мимо коллежа, у часовни которого теперь был вид старинного памятника, меня крайне поразило число воспитанников, отправлявшихся на воскресную прогулку. Мне не удалось скрыть своего удивления.

— Да, здесь учится четыре тысячи! — сообщил доктор. — Целый полк.

— Четыре тысячи! — воскликнул я. — Ого! Такому полку наверняка приходится сражаться с варваризмами и солецизмами [40] Солецизм — неправильный языковый оборот, не нарушающий смысла высказывания. .

— Но, дорогой мой, — возразил доктор, — попробуйте напрячь память. Ведь уже по меньшей мере сто лет, как в лицеях перестали преподавать греческий и латынь. Обучение там исключительно научное, коммерческое и промышленное.

— Разве такое возможно?

— Да, и вы сами хорошо знаете, что случилось с тем несчастным, который получил в последний раз награду за латинское стихосложение.

— Нет, — твердо заявил я, — мне это неизвестно.

— Тогда слушайте. Когда он появился на эстраде, ему чуть не проломили голову градусом [41] Градус — словарь греческой и латинской просодии и поэтических фраз, использовавшийся при занятиях классической поэзией в школе. Название происходит от школьного пособия XVII в. «Ступень к Парнасу» («Gradus ad Pamassum»). а господин префект от растерянности едва не задушил его в объятиях!

— И с тех пор в коллежах перестали учить латинскому стихосложению?

— С тех пор там не услышишь и полустрофы гекзаметра [42] Гекзаметр — самый распространенный размер в классической поэзии. Античный гекзаметр представлял собой шестистопный дактиль с постоянной цезурой (обычно после седьмого слога) и укороченным на один слог окончанием. .

— Заодно изгнали и латинскую прозу?

— Нет, только два года спустя, и с полным основанием! Знаете ли вы, как на экзамене на степень бакалавра самый сильный из кандидатов перевел полустишие «Immanis pecoris custos»? [43] Половина латинского стиха: «Immanis pecoris custos, immanior ipse» («Пастырь лютого стада еще лютее пасомых»), служащего названием одной из глав «Собора Парижской Богоматери» В. Гюго. Это полустишие очень полюбилось Ж. Верну, и он неоднократно вставлял его в свои произведения («Париж в XX веке», «Путешествие к центру Земли», «Замок в Карпатах»), утверждая, что это цитата из «Георгик» Вергилия. Однако У. Бутчер, современный исследователь творчества Ж. Верна, полагает, что на самом деле данный стих является пародией В. Гюго на строку «Formosi pecoris custos, formosior ipse» («Стада прекрасного страж, но сам прекраснее стада»), который действительно принадлежит Вергилию, но взят из его «Буколик» (V. 44. Пер. С. Шервинского). Видимо, Ж. Верн не уловил иронии В. Гюго.

— Нет.

— «Сторож огромного животного».

— Да что вы!

— A «Patiens quia getemus»? [44] «Терпелив, потому что вечен» (лат.) — ответ святого Августина на вопрос, почему Бог так снисходителен и терпелив к тому, что люди без конца грешат.

— Не могу догадаться!

— «Больной, потому что чихает»! [45] Труднопереводимая игра слов. Экзаменующийся переводит латинское patiens («терпеливый») французским patient, означающим не только «терпеливый», но и «больной». Второе из значений побуждает школяра принять фонетически близкое лат. aetemus («вечный») за фр. étemuer («чихать»). И тогда гроссмейстер университета [46] В соответствии с наполеоновским декретом от 1808 г. руководить университетом должен был председатель университетского совета, которому присваивалось звание гроссмейстера (великого магистра). Гроссмейстера Императорского (Парижского) университета назначал лично император. После Реставрации Бурбонов это звание отменили, но в 1822 г. снова восстановили. понял, что пришло время отменить преподавание латинского языка в школах.

Честное слово, я так и покатился со смеху! Даже выражение лица доктора не могло меня удержать. После этого стало очевидно, что мое безумие приняло в его глазах угрожающий характер. Полное отсутствие памяти, с одной стороны, и дикие взрывы неуместного хохота — с другой. Было от чего прийти в отчаяние.

Неизвестно, как долго я продолжал бы веселиться, если бы красота этой части города не привлекла мое внимание.

В самом деле, мы ехали вниз по бульвару Корнюо, спрямленному благодаря компромиссу, которого удалось достичь муниципалитету и администрации работных домов. Налево возвышался вокзал Сен-Рош. Здание это, заметно потрескавшееся еще в ходе строительных работ [47] В 1875 г. вокзал Сен-Рош только еще строился. Вокзальное здание было разрушено в 1944 г., но затем восстановлено по старым чертежам. , казалось, уже успело оправдать посвященные ему стихи Делиля: [48] Жюль Верн шутит: Делиль, умерший в 1813 г., никак не мог писать про амьенский железнодорожный вокзал. Делиль Жак (1738–1813) — известный в свое время французский поэт и переводчик. Особой популярностью пользовались его переводы латинской классики. Оригинальные стихи Делиля ценились за изящество поэтического языка. Хотя в 1812 г. Делиля и провозгласили «лучшим французским поэтом», после смерти он был очень быстро забыт. Обращение Верна к Делилю объясняется тем, что тот некоторое время жил в Амьене, преподавал в местном коллеже, а в 1762 г. даже прошел низшие степени священнического посвящения.