Г Либерман - Дело сбежавших дамочек

Вызов полиции я оставил на потом. Сначала мне стало интересно, что за флакон валяется на полу под диваном, аккурат рядом с элегантным дамским вальтером. То, что это оказался старый добрый люминал, меня не удивило ни чуть. Лиза прибывала в ступоре, и на её помощь рассчитывать было более чем глупо. Мне пришлось подхватить Мэри поперёк туловища и отнести в ванную. Мои методы реанимации были до гениальности элементарны. Два пальца в рот потерпевшей, и содержимое флакона оказалось в раковине. Затем пара пощечин помогли мне заставить её выпить три стакана воды. И так три раза.

Через четверть часа у меня дошли руки до вызова полиции.

***

Начальник участка, сержант Сетаев, был опечален случившимся, будто покойный являлся если не его родственником, то близким знакомым. Его починённый, младший детектив с совершенно уж непроизносимой фамилией Голочалов напротив, был радушен и приветлив. Я пялился в серую казённую стену и три раза подтверждал, что два часа провёл в баре в компании мисс Лизбет О'Рейли, что в номер мы вошли вдвоём и, боже упаси, совершенно не прикасались к трупу. Впрочем, роль подозреваемых в этом спектакле явно предназначалась не нам с Лизой.

***

Час ночи. Я провожаю Лизу в номер. По моему в мой. Спать, спать, спать... Боже, откуда силы у этой женщины?

***

Утро началось слишком рано. Оно вломилось в наш сон тайфуном по имени Мэри-Энн. Тайфун прошёл по номеру, сея вопли и разрушения и унеся за собой Лизу. Мне оставалось лишь радоваться, что не я стал центром внимания этой взбесившейся стервочки.

***

Выбор между ванной, кроватью и предварительной информацией для Джерри был решён в пользу кровати. Не то, чтобы Лиза совсем не дала мне уснуть, скорее слишком часто будила. Я решил воспользоваться моментом, пока дамы выясняют отношения, благо они прекрасно в этом обходились без меня. К сожалению, момент был слишком краток.

Стук в дверь был столь настойчив, что уже на пути к ней я полностью осознал, кто я и где нахожусь. Такое для меня редкость. Отпирая, я ожидал увидеть злобную фурию по имени Мэри-Энн, а увидел приведение с тем же именем. Она решила лишиться сознания на моём пороге. Этого я допустить никак не мог, и мне пришлось отнести её на кровать. Там я применил варварский, но очень действенный способ несколько пощечин, после чего Мэри смогла связно говорить. Из её рыданий следовало, что мы имеем ещё один труп. Очаровательный труп по имени Лиза. Как я понял, Мэри-Энн вышла в спальню, потом услышала шум в гостиной, а войдя в неё нашла труп своей любовницы с проломленным черепом. Я не сентиментален и не люблю штампов, но мне действительно стало как-то не по себе. Самое смешное не в том, что Мери не знала, как это произошло. Самое смешное, что я ей поверил. Вот только надо попросить Джерри проверить одну возникшую у меня идейку....

***

Ничего не изменилось в участке за последние двенадцать часов. Я опять подтверждаю унылому сержанту алиби, только на этот раз госпожи Торманс и на этот раз лживое. Сержант, по моему, это понимает, но ему всё равно. Как Мэри смогла меня уговорить, не пойму до сих пор. Где-то за стенкой её допрашивает радушный младший детектив Голоча-как-его-там, и если наши показания в чём-то не совпадут, на Конраде Дж. Конраде можно будет поставить жирный крест.

- Да. - В сотый раз говорю я сержанту, - Миссис Торманс была у меня в номере. Нет, мы не занимались любовью, мы занимались скандалом. Да, миссис Торманс застала нас с покойной в постели, нет, мисс О'Рейли сразу ушла в свой номер. Нет, свидетелей не было. Да, утверждаю. Да, вошли вместе. Да, сообщили сразу.

***

Уже вечером мы были в мотеле. Шутки ради с нас взяли подписку о невыезде, хотя я не смог придумать, как теперь можно выехать с астероида без ведома местных властей. К себе Мэри не вернулась. Правильно, не стоит мешать духам Дениса и Лизы. Духам нужен покой. У меня мы оказались как-то сами собой, а постель в моём номере только одна...

Под утро я встал... покурить, услышал на кухне шум и пошёл взглянуть. Как-нибудь на досуге надо будет научиться думать прежде, чем делать...

Мир взорвался так красиво, что боль в шее казалась сущей ерундой.

***

Вселенная проявлялась чересчур медленно. Сначала появился свет. Он был отвратительно резок, но закрыть глаза мне не пришло в голову. Потом возник звук. Точнее звон. Он родился где то в затылке и теперь медленно перекатывался ко лбу. А потом пришла боль, и я забыл и про звук и про свет.

Но самое паршивое было впереди. И этим была рожа Джереми Мозеса Гольденблюма, марсианского колониста в шестом колене, идейного киборга и моего партнёра по бизнесу.