Андрей Ливадный - Владыка ночи

- Я не понимаю тебя, - честно призналась Юнона. - Что я должна увидеть?

Герон встал и медленно прошелся по дорожке меж бледных растений с широкими мягкими листьями, которые стыдливо сворачивались в трубочку, как только к ним прикасалась человеческая рука.

- Я понимаю твое недоумение, Юна. Для тебя окружающий мир - данность, к которой ты привыкла. Но попытайся подумать, сколько лет нашему городу и этим приспособлениям, позволяющим нам дышать и утолять жажду?

- Не знаю... Наверное, много.

- Им тысячи, а может, и десятки тысяч лет. Вдумайся в эту цифру и заодно вспомни, что я показывал тебе во время прошлой вылазки на поверхность. Помнишь разрушенный город под открытым небом, черные стволы деревьев? Разве они не заставили тебя задуматься над сегодняшним положением вещей?

- Ты спрашиваешь, поняла ли я, что раньше все было иначе? переспросила Юнона. - Да, поняла. Только какой прок от этих знаний, отец? Тот город мертв, его дома разрушены, даже земля потрескалась от дневного зноя и ночного холода. Там могут выжить разве что одичавшие сервы или измененные.

- Правильно. Мы вынуждены прятаться в древних убежищах, которые называем городами, влачить жалкое существование, вести отчаянную борьбу за каждый сделанный вдох, каплю воды, брикет пищевого концентрата. Но ты своими глазами видела: наши предки могли жить под открытым небом, их разрушенные города несут на себе печать великолепия, а мы ютимся в подземных норах, и только врожденное невежество позволяет большинству людей мириться со своей незавидной участью.

- Но мы же не можем обратить время вспять, верно?

Герон кивнул.

- Здесь ты права, Юна. Мы не можем вернуть Селену его былое великолепие. Когда я был молод, то провел долгие годы в странствиях. Моим учителем, который вложил в разум юноши долю пытливого любопытства, стремление понять суть произошедшего в далеком прошлом, был старый, мудрый измененный, который жил как отшельник посреди смертельных равнин.

- Ты общался с измененным, отец?! - Юнона в ужасе привстала, но Герон спокойным, ласковым жестом усадил ее назад на скамью:

- Да. Его звали Гоум, и можешь мне поверить: старик отличался от "нормальных" людей лишь тем, что был способен выжить там, где в течение нескольких часов погибнет любой из жителей городов.

Слушая отца, Юнона смертельно побледнела. Что за странные страшные слова... Она видела измененных лишь издали, но, помимо внешнего уродства, иногда принимающего самые отвратительные формы, за них говорили те дела, что творили на просторах Селена банды потерявших человеческий облик отщепенцев. Пользуясь своей способностью к выживанию в экстремальных условиях, они нападали на мирные города, нарушали их защиту и герметичность, убивали мужчин, насиловали женщин, а потом уходили, навьючив на невесть как прирученных сервов награбленное имущество горожан, нисколько не заботясь о тех, кто сумел избежать смерти во время набега. Они прекрасно знали, что дневная жара и ночной холод вкупе с разреженным, малопригодным для дыхания воздухом добьют выживших или, если повезет, заставят их мигрировать в другие поселения...

Так была разрушена Аулия, где родилась Юнона, и вот теперь отец говорит, что ее мать сама была измененной, а он в юности являлся учеником одного из изуродованных проклятием Селена изгоев.

От таких мыслей мутилось в голове, и мороз пробегал по коже, заставляя девушку бледнеть и вздрагивать, однако отец, видя, какое гнетущее впечатление производит на дочь его рассказ, тем не менее продолжил:

- Тысячи лет назад Селен был прекрасной процветающей планетой. Старик Гоум поделился со мной многими тайными знаниями, недоступными разуму обычного смертного. Он был лекарем, ученым, который пытался постичь природу изменения, а заодно понять, что произошло с нашим миром?

Юнона молча и напряженно ждала продолжения рассказа, не реагируя на вопросительные интонации в голосе Герона.

- Ты должна на миг перестать думать о тех бандах отщепенцев, что скитаются по равнинам Селена. Они действительно изуродованы как внешне, так и внутренне. Злоба, невежество и ненависть толкают их на разбой. Могу сказать, что большинство из них когда-то были нормальными людьми, которые по своей неосторожности подверглись изменению во время выходов за пределы городов. Они воспринимают произошедшее с ними как проклятие, и следует признать, что муки внезапного изменения вполне оправдывают такую мысль.

- А что такое изменение, отец?! - дрожащим голосом спросила Юнона.