Святослав Логинов - Сидящий на краю

Центральная часть, самая большая и просторная оказывалась ничем не занята. Бабушка говорила, что прежде там лежало зеркало, но прошло время, и зеркало испортилось. Теперь ни у кого нет зеркал. Бабушка рассказывала, что зеркало делали из большой чёрной кости, а сверху наклеивали прозрачную пластину рыбьей чешуи. Ёортон знал, что кость не бывает чёрной, разве что очень долго пролежит в земле и совсем изгниёт. Поэтому зеркало представлялось чем-то страшным, пахнущим давней смертью. Ещё неприятней становилось от мысли, что поверх гнилой кости лежит чешуя поганой рыбы. Какой нормальный человек коснётся рукой рыбы? Это нужно только для злого волшебства. И неужто бывает рыба с такой огромной чешуёй? Нет, здесь явно не обошлось без чародейства.

Бабушка твердила, что в зеркале нет ничего тайного - обычная женская хитрость: смотришь в зеркало и видишь себя самого. Будто в ручей смотришься. Этому никто из сверстников Ёортона не верил: если так, то зачем нужно страшное зеркало из небывалой чёрной кости и невиданно огромной ядовитой чешуи? Просто так смотреться можно в любую лужу. Всякому ясно, что в зеркале запрятана древняя жуть, недаром же, как не стало проклятого колдуна илбэча, о котором шёпотом сказки рассказывают, так и зеркала ослепли в замкнутых ларцах.

Скучный мирок тоже имел особое отделение - в центре этой неправдоподобной шкатулки исчезали ровные квадраты, ладно приспособленные для тоскливого прозябания. Сердце мира занимала большая, неправильной формы ёмкость. В этом вместилище древней жути тяжело плескалось зеркало - мутное, тягучее, лениво-склизкое. Ёортона неудержимо тянуло посмотреть сквозь его отблёскивающую поверхность. Конечно, бабушка не лжёт, и там можно увидеть себя самого, но не то отражение, что видишь в тихом речном затоне, а по-настоящему, как умеет показывать лишь зеркало. Что это значит - Ёортон не мог представить, но страх сжимал сердце, и Ёортон отходил от холодной глади в смятении.

Странный мир не имел ничего общего с настоящей жизнью, Ёортон не знал, где расположены его унылые квадраты, не знал, как он сам попадает туда и попадает ли вообще. Он просто помнил этот мир, как будто жил в нём.

А кроме того, он жил дома, вместе с родными и соседями, в краю, где всё было просто и понятно, кроме старинных ларцов с пустующими отделениями. Мужчины здесь добывали зверя, женщины рыли корни, сушили наыс, собирали ягоду и готовили на очаге еду. Иногда появлялись незнакомые, празднично одетые люди и забирали часть припасов и мехов. Тогда отец ходил злой, кричал на женщин и охотников, и к нему было лучше не подходить.

Ёортон знал, что отец самый главный и сильный на свете, мама - самая красивая и ласковая, а бабушка - самая добрая, хотя чужие люди боятся её и зовут илбэчкой. Среди сверстников подобную болтовню Ёортон пресекал быстро и решительно Это было нетрудно, все подростки давно признали его вожаком. Короче - жить было хорошо, и Ёортон старался не думать об уродливом маленьком мире, который прятался где-то рядом - в памяти, душе, сердце или ещё ближе.

Однажды Ёортон попытался рассказать об ином мире отцу. В тот день сельчане варили пиво из мучного корня, и отец пребывал в благодушном настроении. Но едва Ёортон начал говорить о том, что удивляло и мучило его, как получил такой оглушительный подзатыльник, что не сумел удержаться на ногах и покатился по земле.

- Чтоб я этого больше не слышал! - рыкнул отец и, не оглянувшись, ушёл в землянку.

Наказание обрушилось неожиданно, но Ёортон даже не чувствовал себя обиженным. Он понимал, что так просто отец его не ударил бы, очевидно, он совершил какой-то небывалый проступок, а может и преступление, и оплеуха была самым малым из того, что он заслуживает. Жизнь приветлива лишь на первый взгляд, а на самом деле везде и всюду скрыты недобрые силы, которые лучше не будить. Ёортон забился в кусты и сидел, замерев, испуганно прислушиваясь к тому, что происходило в землянке.

- Это твои штучки! - кричал отец. - Дуришь головы людям! Кому она нужна, твоя правда? Другие старухи иначе рассказывают, зато у них и дети нормальные растут...

- Да что они помнят, другие... - ворчливо огрызалась бабушка.

- Не помнят - и не надо! - кипятился отец. - Значит, и не было ничего. Сама завралась и парня запутала. Что ты ему нарассказывала?

- Ничего... - недоумённо произнесла бабушка, и это была правда. Не любила старуха вспоминать Гору и если говорила о былом прекрасном житье, то только ругательно и зло.

Читать дальше