Святослав Логинов - Случайность

Кроме того, много времени отнимают ученики. Их привлекала к нему не только слава крупного теоретика и смелого экспериментатовра, не только память о том, что прежде здесь работал Юстус Либих. Гораздо важнее оказывалось то, что Байер был честен. Именно это качество объединяет всех ученых, сумевших создать свои школы. В конце концов, кто такие Гребе и Линнеман? Один в ту пору был ассистеном, впорой и вовсе практикантом. К тому же пользовались они разработанной Байером методикой восстановления цинковой пылью. Дюма на его месте просто поставил бы под работой свою подпись, но Байер так не мог. Только когда работу проводил студент, за каждым шагом которого приходилось следить, Байер включал себя в число соавторов. Так пять лет назад появилась статья Байера и Коро о получении пурпурина. Жаль, что выпуск этого красителя оказался нерентабельным, так же как и производство фенолфталеина, открытого Байером еще в 1871 году.

И все же, хотя и медленно, но он подходил к индиго. Сначала изучал продукьты разложения и устанавливал их структуру, а потом начал трудный путь от синтеза простых составляющих ко все более сложным: пиролл, индол, оксииндол - вот ступеньки, по которым он поднимался к индиго. И наконец изатин. Вещество с простой формулой, но чудовищно длинным, чисто немецким названием: ортонитрофенилпропиоловая кислота при нагревании со щелочью давала изатин. Если бы удалось восстановить его в момент выделения, то он получил бы если не само индиго, то что-то близкое к нему. Значит, надо искать восстановитель. Байер надеялся, что как восстановитель подойдет глюкоза, но в результате получил тот же самый изатин... Что ж, он будет работать дальше.

Сейчас в лаборатории Франц повторяет опыт с глюкозой, проводит вонтрольный синтез. Конечно, заманчиво все время идти вперед, всякий день делать новое, но у него такое правило: любой опыт повторять несколько раз, причем повторы должен производить не тот, кто ставил опыт первый раз. Только так можно добиться настоящей повторяемости явления. А это обязательное условие. Еще никто не находил в его экспериментах ошибок, Адольф фон Байер не потерпит, чтобы его результаты оказались неверными из-за какой-то случайности...

Байер шел берегом бурного Изара по направлению к университету, не замечая, что все время убыстряет шаг. Здание либиховского института стояло на набережной. Франц почти сразу отозвался на стук и открыл дверь. Байер опытным взглядом скользнул по лицу лаборатна. Странно, Франц не заспан, а ведь этот лентяй никогда не упустит возможности поспать на работе.

- Что-нибудь случилось? - спросил Байер.

- Н-нет, - ответил Франц, отводя глаза.

"Что-то разбил", - решил про себя Байер.

Он знал, что больше всего на свете Франц боится вычетов за битую посуду, которые издавна приняты в химических лабораториях Германии. Но что он мог разбить, чтобы не спать ночь? Байер отстранил лаборанта, который хотел помочь ему раздеться, и прошел в лабораторию. То, что он увидел, заставило его вздрогнуть. В двух колбах медленно кипел ярко-желтый раствор изатина. С ними было все в порядке... Но третья справа...

В первую секунду показалось, что ее содержимое сгорело и обуглилось. Но когда Байер встал против окна, чтобы на колбу падали прямые лучи света, то он понял, что колба полна осадка, темно-синего, почти черного.

Ошибиться было трудно, слишком часто Байер видел синие с медным отливом на изломах кристаллы индиго.

- Франц, что здесь произошло? - спросил он внезапно охрипшим голосом.

На мгновение Франц замялся, но, сообразив, что правду все равно скрыть не удастся, махнул рукой и сказал:

- Знаете, господин профессор, я тут вовсе не виноват. Все делал, как вы велели, а потом смотрю - он лопнул. Но я зывменил...

- Что заменили?

- Термометр. Поставил новый. Как вы и велели. Господин профессор, я же его не бил, неужто платить за такую дорогую штуку мне прийдется из своего кармана?

- Конечно! Но что случилось за это время? Перегрев?

- Не должно бы. Жар был не сильный, как вы и велели. И два других термометра целы...

Байер почти сразу понял, что явилось причиной феномена, но опасаясь поверить удаче, еще долго задавал придирчивые вопросы, пока не успокоился окончательно.

- Ладно, - сказал он, вставая, - эти, - он указал на колбы с желтой жидкостью, - обработать обычным порядком, а это осторожно упарить, остаток собрать и принести мне. Кроме того, Франц, подготовьте еще три синтеза: аппараты и вещества, все как обычно. Но реакцию не начинайте, а позовите меня.