Святослав Логинов - Тени большого города

-- Суди его бог, -- произносит одетый в выштопанную штормовку призрак

и, разведя безнадёжно руками, исчезает, не оставив по себе следа.

Целое мгновение Авалс не мог понять, что происходит, и этот миг,

бесконечно растянувшийся между былым и грядущим, едва не погубил его.

Ночь кончилась, уже не свет грядущего дня, а само солнце явилось сквозь разорванный ветром горизонт. Стройные громады теснящихся домов покуда скрывали его, но всякому ясно, что бездомной тени на улице не выжить. Авалс непристойно визгнул, метнулся в сумрак подворотни и в панике полез под мусорный бак, воняющий резедой и квашеной капустой. Хорошо всё-таки, что позади всякого парадного подъезда прочервоточен чёрный ход, и любой фасад скрывает двор-колодец, куда выходят окна кухаркиных комнат.

-- Тише ты, оглашенный, -- прошелестел голос. -- Осторожнее лезь, всё лицо обтоптал.

Осмотревшись в ненадёжном убежище, Авалс обнаружил две бомжеватого вида тени. Были они так потрёпаны, что и облика не сохранили, от прежних людей остались комки не то серости, не то сырости. Одна, чуть угловатее, видимо принадлежала когда-то человеку видному, по меньшей мере внешне. Другая -вовсе плюгавенькая. Именно плюгавый и жаловался, что ему обтоптали давно потерянное лицо.

-- Новенький, -- сказал он. -- Ну, давай, устраивайся. Ишь ты, свежачок какой! Хозяину, что, по старинке финский нож в селезёнку саданули? Или он у тебя из новых -- на киллера угадал? Теперь это часто случается.

-- Жив хозяин! -- Авалс с трудом сдержал рвущиеся из груди рыдания. -Это я потерялся. Погулять отошёл -- и вот...

-- Серьёзно... -- словоохотливый призрак присвистнул. -- Влип ты, парень, как роза в уличную грязь.

-- Мне бы домой...

-- Какое -- домой? Ты наружу-то высунься. Тебя там в такие нежные

цвета раскрасит -- родная мама не узнает. Так что сиди и не чирикай.

-- Нож в селезёнку, -- с запозданием подал голос угловатый, -

варварство! Кровь в брюшной полости, требушина, считай, вся испорчена.

Зарез для чего существует, а? Ножичком по горлу чикнул, тушу попридержал слегка, пока трепыхаться перестанет, и кровь в тазик -- на колбаску. Тазик надо заранее припасти. Мясо тогда чистое, хоть космополиту на кашрут.

-- Вы резником работали? -- вежливо спросил Авалс.

-- Мясником в Кулаковском магазине, -- с гордостью ответил угловатый.

-- Он тенью работал, -- поправил плюгавый, -- а хозяин его работал палачом. Такое частенько бывает: хозяин темнее тени, а тень у него -- очень приличный человек. Некоторые даже уходят от своих хозяев. Про тех, кто без тени остался, говорят: нежить, мол, упырь, у живых людей кровь сосёт. Ежели имплицитно судить, то и впрямь сосёт, а то и вёдрами хлещет. А что нежить -так это неправда. Просто у тени совести больше оказалось, чем у живого человека. А наш приятель, хоть и совестлив, а сбежать не решился, до последнего хозяину служил, и только сейчас у него маниа грандиоза прорезалась, мясником себя вообразил.

Авалс покосился на незнакомые слова, но вопрос задал такой, чтобы ответ получить понятный.

-- Он, что, так и был палачом? С навострённым топором и в красной рубахе?

-- Сим даётся ответ вопросный: кого считать палачом? Красная рубашка, может, и была, -- его хозяин на гармошке играть любил. А что за гармонист без красной рубахи? А вот насчёт топора ты лишку хватил. Топоры сейчас не в моде, у современных процентщиц охрана такая, что топором не домахнёшь. Теперь у палачей методы другие. В начале проспекта дом стоит большой -видел? Что там творилось в недавние годы -- расчухал? То-то и оно...

-- Он там служил? -- Авалс отодвинулся от страшного соседа, едва не высунувшись на свет.

-- Он служил тенью. И хозяин его там не служил. Он приказы отдавал, а

те исполняли.

-- Соколок тоже надо уметь нарубить, -- тянул своё угловатый. -

Грудиночку тонкими полосками, грамм по триста -- старушкам на щи, а ближе к зарезу пласт по три сантиметра делай, чтобы в один вес и мяска, и жирка, и грудинной косточки. Соколок по полтора фунта рубится, хорошей семье на борщ. А то взяли моду -- мякотный кусочек, а к нему кости довесок. Я бы таких рубщиков своими руками...

-- Молчал бы лучше! Ты и без того своими руками такого понатворил, и снова старую музыку заводишь... гармонист!

-- Музыка -- мура! -- отрубил палач-мясник.

-- Индийскую столицу забыл, -- непонятно подначил щуплый.

-- Чево?

-- Музыка, как ты верно заметил, -- мура, но ещё и столица Индии. Ну что, вспомнил такого, гармонист?.. А ты что варежку разинул? -- прикрикнул он на Авалса. -- Шарад никогда не разгадывал? Ты смотри, дурака этого держи, а то до него сейчас дойдёт, так он с тоски на солнечный свет выброситься может. О, гляди, гляди, дошло!