Олег Лукьянов: Пробуждение

Через год Шварц, уступив его настойчивым требованиям, вынужден был признаться, что пока не сможет вернуть ему подвижность. Анатолий спокойно принял правду. Он понял, что круг завершен.

Все последующие дни он находился в каком-то странном полусне.

Картины прошлого толпились перед глазами. Он с любовью ласкал их, как старые, любимые игрушки, и думал о том, каким прекрасным и мучительным даром является человеческая память.

Однажды Шварц опустился на край кровати.

- У нас есть выход. Я ничего тебе не говорил, потому что не был уверен в успехе. А теперь уверен.

Этот разговор состоялся позавчера, а вчера Анатолия перевели в эту палату.

Шварц стоял, положив ладони на ящик, и объяснял:

- Эта штука называется НЕЙРОГЕНЕРАТОРОМ. Ты, наверное, слышал о нем. За него наш институт получил Государственную премию. Он позволяет восстанавливать в памяти человека события прожитой жизни в точнейшей последовательности, прокручивая память, как магнитофонную ленту. Он делает их настолько яркими, что человек как бы заново переживает то, что с ним когда-то было. Ты сможешь ждать, пока мы научимся лечить тебя. Подумай, с какого момента ты хотел бы начать жить снова...

И тогда он вспомнил далекие, ушедшие годы, их первое совместное путешествие по реке...

- Готово, - сказал человек в очках, вставая из-за стола.

- Выключайте мемостимулятор и сотрите сцену пробуждения, - говорит Шварц, присаживаясь на табурет рядом с кроватью. - Теперь все в порядке, Анатолий. Больше перебоев не будет. Настрой воображение на исходную картину... Отвлекись от всего. Начали...

...Приятное оцепенение охватывает тело. Белые халаты плывут перед глазами. Тяжесть в теле исчезает.

Оно становится невесомым. Краски смешиваются в бесформенное пятно, память застывает, и возникает яркий многоцветный мир...

- Какая красота! - улыбнулся Анатолий, откидываясь на спинку сиденья.

- Великолепно! - отозвалась из-за спины Лена.

Анатолий глубоко и с наслаждением вдохнул влажный речной воздух. Ощущение здоровья и силы наполняло его.

- Хорршо! - сказал он, продолжая улыбаться вечернему солнцу.

Байдарка тихо скользила по черному зеркалу плеса...