Эдди Шах - Второй мир

Может быть, она смутилась, потому что излила на меня свои истинные чувства? А потом вспомнила, какую жизнь она ведет сейчас…

— Сколько еще, как ты думаешь? — Я попробовал сменить тему.

— Где-то полчаса. Пусть все про нас забудут.

— Да, наверное. Ты уверена, что с тобой все в порядке?

— А что со мной может случиться?

Молчание окутало нас. Каждый думал о своем.

— Хочу сесть, — сказал я через три минуты.

— Неплохо придумано, — ответила она. — Главное, не забывай, в какую сторону лицом ты стоишь.

— Где ты? — спросил я, когда она снова отпрянула.

— Я тут, близко. Когда настанет время уходить, я до тебя дотронусь.

Я соскользнул на пол и там, в кромешной тьме «Темных зон», принялся размышлять, то есть делать то, что мне лучше всего удается. Да, у нее внезапно изменилось настроение… Ну и что? Это не должно меня смущать или сбивать с толку. Со временем все само собой разъяснится. Сейчас же предстоит найти ответы на множество других вопросов.

Зачем я здесь и что мне делать дальше? Тьма помогала. Окутанный ею, я почти видел собственные мысли. Вспомнил, что произошло за последние двадцать семь часов, постепенно выпутался из паутины второстепенных событий и сосредоточился на главном.

В полной тишине и кромешной тьме найти ответ оказалось гораздо проще.

Впервые с тех пор, как началось это приключение, картинка начала складываться в единое целое.

Большой Северный бульвар

6M668V37635, «Изумрудный город»

Реальное время: 14 часов 55 минут после контрольной точки

Суилкин шел в толпе, идущей за «Титаником».

Должно быть, «Тема» угрохала целое состояние на перепрограммирование «Изумрудного города».

Зрелище оказалось необычайным. Огромный красавец лайнер, который в свое время считался последним достижением мировой техники, скромно плыл по «Изумрудному городу». В ста метрах впереди и позади огромного корабля желтые кирпичи превращались в перекатывающиеся синие волны. Волны били в борт корабля. В его кильватере тянулся белый пенный след.

Суилкин решил, что Смит затеряется в самой плотной толпе — а самая плотная толпа, несомненно, следовала за «Титаником».

Он уже получил донесение уличного торговца масками. Мастер игры где-то впереди. Чутье подсказывало Суилкину, что он близок к цели. На самом деле в «Изумрудном городе» мало мест, где Смит может спрятаться и где его не засекут ни камеры-шпионы, ни киберкопы.

Суилкин запрокинул голову. На нескольких палубах гуляли приглашенные гости, разодетые в костюмы начала двадцатого века. Они сверху махали людям в толпе. Суилкин вышел на связь со своим заместителем.

— Мы уже проверили всех гостей на «Титанике»? — спросил он у Тиррела, не повышая голоса.

— Проверяем. Пока ничего. У «Темы» превосходно налажена служба безопасности. Да и как может быть иначе, когда речь идет об азартных играх!

— Что насчет экипажа и обслуги?

— Представители «Темы» уверяют, что брали только проверенных, надежных людей.

— Галлахера засекли?

— Пока нет. Только полчаса назад его опознала камера-шпион. Он находился совсем недалеко от того места, где вы сейчас.

— Хорошо. Держите меня в курсе.

Суилкин шел за кораблем, лавируя в толпе, чтобы легче было высматривать добычу. Над ним и вокруг него плыли объявления о награде; они уже возымели желаемое действие. Толпа еще больше возбудилась, не только от предстоящего праздника, но и потому, что началась настоящая азартная игра. На кону двадцать миллионов долларов! Все подозрительно косились друг на друга; в толпе то и дело вспыхивали потасовки. Вдруг путь Суилкину преградила группа хмурых мужчин. Видимо, они сговорились проверить всех и каждого. Суилкин понимал, что будоражить толпу опасно, что это чревато бунтами и вспышками анархии. Правда, сейчас ему было все равно. Главное — найти Конора Смита и двух его спутников. И тогда он сможет их допросить.

Большинство простых людей полагало, что объявление о награде как-то связано с предстоящим открытием «Титаника». Своего рода рекламный трюк. Наверное, и похищение президента тоже считают рекламой. В конце концов, людям наплевать, в чем тут дело. Главное — награда в двадцать миллионов.

Реальный Белый дом

Овальный кабинет

Реальное время: 14 часов 56 минут после контрольной точки

— Не нравится мне это. Наши противники обвинят во всем нас! — заявил президент. Ему было очень и очень не по себе.

Его озабоченность была обоснованной. Согласившись на награду в двадцать миллионов кредитов, он сознательно подставляет себя под удар. Нельзя изъять из бюджета такую крупную сумму и не подвергнуться нападкам политических противников.