Филип Дик - Скользя во тьме

— Мне уже сейчас нужно, — перебила Донна. — Один косяк перед работой. Один в полдень и еще один, как только я домой вернусь. Вот почему я торгую — чтобы купить себе гаш. Гаш клевый. — то, что доктор прописал.

— Опиум, — повторил Арктур. — Так почем сейчас твой «гаш»?

— Примерно десять тысяч долларов за полкило, — ответила Донна. — Самый лучший.

— Черт возьми! Как героин!

— Никогда на иглу не сяду. Никогда не ширялась и никогда не буду. Когда начинаешь ширяться, жить тебе остается шесть месяцев. Чем ни ширяйся. Хоть водой из-под крана. Ты получаешь зависимость…

— Ты ее уже получила.

— Мы все ее получили, — резонно заметила Донна. — Ты принимаешь Вещество С. И что с того? Какая теперь разница? Я счастлива. А ты разве не счастлив? Я прихожу домой и каждый вечер курю первоклассный гаш… это мой кайф. Не пытайся меня изменить. Даже не пробуй. Меня или мои правила. Я такая, какая есть. И я тащусь от гаша. Это моя жизнь.

— А видела ты когда-нибудь фильмы про старых курильщиков опиума? Типа как в прежние времена в Китае? Или про курильщиков гашиша в Индии в наше время? На кого они со временем становятся похожи?

— Я не собираюсь жить долго, — сказала Донна. — И что с того? Не хочу тут долго болтаться. А ты? Чего ради? Что в этом мире такого? А ты когда-нибудь видел… Блин, а как насчет Джерри Фабина? Посмотри на любого, кто подсел на Вещество С. Правда, Боб, ну что в этом мире такого? Это же просто остановка в пути — остановка, где нас наказывают, потому что мы родились порочными…

— А ты и впрямь католичка.

— Пойми, нас здесь наказывают. Так что, если можно время от времени ловить кайф — блин, надо это делать. На днях, когда я ехала на работу, меня чуть не отоварили. Я врубила восьмидорожечный стереокассетник, курила гашишную трубку и в упор не заметила того старого мудака в «форде-императоре»…

— Ты тупая, — произнес Арктур. — Как пробка.

— Я, знаешь ли, собираюсь умереть молодой. Так или иначе. Что бы я ни делала. Скорее всего, на автостраде. Между прочим, на моем «эм-джи» почти никаких тормозов. И меня в этом году уже четырежды штрафовали за превышение скорости. Так что мне теперь надо отправляться в школу вождения. Полный облом. На целых шесть месяцев.

— Значит, в один прекрасный день, — заключил он, — я тебя больше не увижу. Да? И уже никогда не увижу.

— Из-за школы вождения? Нет, через шесть месяцев…

— Из-за мраморного одеяла, — пояснил Арктур. — Под которое ты ляжешь раньше, чем тебе по блядскому закону штата Калифорния будет позволено купить банку пива или флакон бухалова.

— Да! — с энтузиазмом воскликнула Донна. — «Южный Комфорт»! Вот бы прямо сейчас! Может, возьмем литровый флакон «Южного Комфорта» и посмотрим «Планету обезьян»? А? Там еще типа восемь серий осталось — в том числе и та…

— Послушай, — обратился к девушке Боб Арктур, беря ее за плечо; она инстинктивно отпрянула.

— Нет, — отрезала она.

— Знаешь, — продолжил он, — что тебе должны хотя бы однажды разрешить сделать? Разрешить тебе хоть раз законно войти в магазин и купить там банку пива.

— Зачем? — удивленно спросила Донна.

— Как подарок, — объяснил он. — За все хорошее.

— Меня однажды обслужили! — в восторге воскликнула Донна. — В баре! Я тогда принарядилась и была типа с компанией. Барменша спросила, что я хочу, а я сказала: «Я бы выпила „коллинз“ с водкой». И она меня обслужила. Это в «Ла-Пасе» было. Там вообще клевое местечко. Можешь поверить? Про «коллинз» с водкой я из рекламы запомнила. Так что, если меня в баре кто о чем спросит, я отвечу как полагается. Веришь? — Она вдруг прямо на ходу взяла его под руку и притянула к себе, чего никогда раньше не делала. — Я такого кайфа в жизни не испытывала.

— В таком случае, — сказал Арктур, — ты, похоже, получила свой подарок. Свой единственный подарок.

— Ага, я врубаюсь, — заверила Донна. — Правда врубаюсь! Потом ребята из той компании сказали, что мне следовало заказать какую-нибудь мексиканскую выпивку вроде текилы, потому что это был типа мексиканский бар — там, при ресторане «Ла-Пас». Ладно, в другой раз буду знать. Я так это в своих банках памяти и записала. А знаешь, Боб, что я собираюсь в один прекрасный день сделать? Я собираюсь перебраться на север, в Орегон, и жить там в снегу. Каждое утро я буду лопатой убирать снег с передней дорожки. У меня там будет маленький домик и огород с овощами.

— Для этого тебе придется нешуточно экономить, — заметил Арктур. — Откладывать все, что зарабатываешь. Это недешево.