Филип Дик - Снятся ли андроидам электроовцы

— Я правильно говорила, — сказала Имград удовлетворенно. — Он может ходить и на четырех ногах.

Она выжидающе посмотрела на Исидора.

— Что случилось?

И чуть тронула его за локоть.

— Вы ничего не потеряли? Мы заплатим за паука по… как это называется? По каталогу Сидни. Не смотрите так мрачно. Может, вы расстроились из-за передачи? Ну, отвечайте же!

Она энергично встряхнула Исидора.

— Он расстроился, — сказала Прис, — потому что у него тоже есть генератор эмпатии, он стоит в другой комнате. Ведь ты пользуешься им, Джон Р.?

— Конечно, пользуется, — сказал Рой Бейти. — Все они пользуются или пользовались им. Возможно, теперь они задумаются над этим.

— Я не думаю, что эта передача станет концом культа сострадания, — сказала Прис. — Но в данную минуту многим из людей совсем не весело. Мы ждали этого разоблачения многие месяцы.

Она замолчала, а потом добавила:

— А почему бы и нет? Ведь Бастер — один из нас.

— Андроид, — пояснила Имград. — Но об этом не знает ни один человек.

Прис отрезала еще одну ногу пауку. Неожиданно Исидор оттолкнул ее в сторону, осторожно взяв покалеченное насекомое, отнес к раковине и утопил. Исидор утопил свою надежду так же быстро, как утонул паук.

— Он действительно расстроен, — сказала Имград. — Отчего вы так смотрите, Джон Р.? Отчего вы молчите?

Она повернулась к Прис и мужу.

— Нет, когда он просто так стоит рядом с раковиной и молчит, меня это выводит из себя. Он не сказал ни слова с того момента, когда включил телевизор.

— Дело не в телевизоре, — сказала Прис, — а в пауке. Не так ли, Исидор? Ничего, пусть преодолевает депрессию.

Имград направилась в гостиную, чтобы выключить телевизор.

Рассматривая Исидора с некоторым любопытством, Рой сказал:

— Все уже позади, Ис. Я имею в виду — для Сострадающего. — Ногтями он выудил из раковины мертвого паука. — Возможно, это был последний живой паук на Земле.

Он задумался.

— Значит, и для пауков все кончено.

— Я плохо себя чувствую, — проговорил наконец Исидор.

Он достал из кухонного шкафа чашку и некоторое время стоял, держа ее в руке. Потом обратился к Рою Бейти:

— Значит, небо позади Сострадающего не настоящее, а нарисованное?

— Ты видел на экране кадр, — пояснил Рой Бейти. — Там видны мазки краски.

— Сострадание не погибло, — произнес Исидор.

С тремя андроидами было что-то не в порядке. «Паук, — подумал Исидор. — Возможно, как сказал Рой Бейти, это был последний паук на Земле. Теперь его больше нет, как нет и Сострадающего. Пыль и мусор покроют всю Землю».

Он слышал, как наступает мусоризация, конечное деформирование форм, отсутствие порядка, и ему предстояло сдаться им. Деформация наступала, а он все стоял, держа в руке фарфоровую чашку. Кухонные шкафы заскрипели и пошли трещинами, и он почувствовал, как просел под ногами пол.

Протянув руку, он тронул стену.

Поверхность стены была трухлявой. На пол посыпались частички серой штукатурки, словно радиоактивная пыль, оседающая с неба на землю. Он сел за стол, и ножки стула, как прогнившие трубки, подкосились.

Вскочив, он попытался выправить ножки стула, но тот рассыпался в его руках, и на пол посыпались шурупы и скрепляющие части. Исидор увидел, что поставленная на стол чашка треснула, покрылась паутиной микротрещин, а потом от стенки отскочил кусочек, обнажая неглазурованную поверхность.

— Что он делает? — донесся издалека голос Имград Бейти. — Он же разрушает все вокруг! Исидор, стойте!

— Это не я, — ответил он.

Нетвердыми шагами он вышел в гостиную, чтобы остаться одному. Остановился у сломанной кушетки и уставился на желтую стену в пятнах, оставленных когда-то ползавшими по ней клопами.

И вспомнил о мертвом четырехногом пауке. «Все пришло в негодность, — понял он. — Все начало разрушаться очень давно, и теперь упадка не остановить. Мертвый паук победил».

В провалах, образовавшихся из-за просевшего пола, показались части тел мертвых животных: голова вороны, мумифицированные руки, когда-то бывшие руками обезьяны. Неподалеку стоял ослик, внешне словно живой. Он еще не начал разлагаться. Исидор направился в ту сторону, ощущая, как хрустят под ногами хрупкие, будто высохшие стебли, кости мертвых животных. Не успел он добраться до ослика — любимого им животного, как иссиня-черный ворон слетел откуда-то сверху, устроившись прямо на голове беззащитного ослика.

— Не надо! — громко крикнул Исидор, но ворон быстро выклевал ослику глаза.