Филип Дик: Снятся ли андроидам электроовцы

Легкий веселый электроимпульс, выданный автоматическим будильником стимулятора настроения, разбудил Рика Декарда. Он удивленно — каждый раз он удивлялся, обнаружив, что проснулся без всякого предупреждения, — поднялся с кровати, не поправляя своей многоцветной пижамы, и потянулся. В этот момент его жена Ирен, спавшая на другой кровати, открыла серые невеселые глаза, моргнула и, простонав, снова их зажмурила.

— Ты очень слабо настраиваешь свой «Пенфилд», — сказал он ей. — Давай я настрою его заново, ты проснешься и…

— Не прикасайся к моей настройке. — В ее голосе прозвучала горькая колкость. — Я не хочу просыпаться…

Присев на краешек ее кровати, он наклонился и терпеливо сказал:

— Если ты настроишь импульс правильно, то сразу обрадуешься тому, что проснулась. В этом все дело. На отметке «С» он преодолевает порог подсознания, как, например, у меня.

Он дружелюбно — его регулятор был поставлен на «Д», и Рик чувствовал расположение ко всему окружающему миру — похлопал ее по белому обнаженному плечу.

— Убери свои кривые лапы, легавый, — сказала Ирен.

— Я не легавый.

Теперь он испытывал раздражение, хотя и не настраивал регулятор соответствующим образом.

— Ты хуже, — сказала она, по-прежнему не открывая глаз. — Ты — убийца, нанятый легавыми.

— Я не убил ни одного человека!

Раздражение росло и переходило в откровенную враждебность.

— Да, только этих бедных анди, — сказала Ирен, Как я заметил, ты никогда не испытываешь мук совести, тратя те премии, которые я получаю за это. Что-нибудь сразу привлекает твое внимание.

Рик поднялся и подошел к пульту своего стимулятора.

— Вместо того, чтобы откладывать деньги, — добавил он, — на покупку настоящей овцы вместо этой, электрической. У нас всего лишь электрическая овца, и это при том заработке, которого я добился за многие годы!

Стоя перед пультом, он колебался, не зная, как его подстроить. Таламический клапан погасил бы чувство гнева, или, может, следует стимулировать его, чтобы победить в споре?

— Если ты усилишь интенсивность, я сделаю то же самое, — сказала Ирен. Она открыла глаза и теперь наблюдала за ним. — Я накручу максимум — и ты получишь такую драку, по сравнению с которой все наши ссоры — просто чепуха. Давай, набирай, набирай. Попробуй.

Она быстро вскочила с постели, подбежала к пульту своего стимулятора и остановилась, испепеляя мужа взглядом, ожидая, что он теперь предпримет.

Он вздохнул. Угроза нанесла решающий удар.

— Я наберу то, что стоит у меня в расписании на сегодня.

Сверившись с расписанием на 3 января 1992 года, он увидел, что сегодня ему требуется деловое настроение.

— Учти, что, если я наберу по расписанию, — сказал он, — ты сделаешь то же самое.

Рик немного подождал, имея достаточно опыта в разговорах с Ирен.

— Мое расписание включает сегодня шесть часов депрессии с уклоном в самобичевание, — сказала она.

— Как? Зачем ты составила такое расписание?

Это сводило на нет само назначение стимуляторов.

— Я даже не знал, что его можно так настроить, — сказал он.

— Однажды я сидела перед телевизором, — пояснила Ирен, — и, само собой, смотрела Бастера Джруби с его дружелюбными друзьями. Он как раз объявил, что сейчас сообщит грандиозную новость, как вдруг передача была прервана рекламой, знаешь, из тех, которые я особенно ненавижу — об этих свинцовых гульфиках фирмы «Скалистый берег». Я выключила на минутку звук, и услышала… все это здание. Я услышала…

— Пустые квартиры, — сказал Рик.

Иногда ночью он тоже слышал эту тишину. Однако, учитывая плотность населения, наполовину занятый многоквартирный дом ценился очень высоко. В районах, которые перед войной составляли пригороды, можно было найти совершенно пустые здания. Во всяком случае, до него доходили такие слухи.

Как и большинство других людей, он решил проверить эту информацию сам.

— В тот момент, — продолжала Ирен, — когда я выключила звук телевизора, я была в настроении триста восемьдесят два. Шифр я набирала прямо перед передачей. Первоначальной моей реакцией была благодарность — хорошо, что мы можем позволить себе стимулятор Пенфилда. Но потом я поняла, насколько это неестественна и противоречит здоровой реакции — никак не реагировать на отсутствие жизни вокруг. Наверное, ты не понимаешь… Когда-то отсутствие соответствующего ощущения считалось симптомом заболевания. Поэтому я не стала включать звук, а села к пульту и, поэкспериментировав, нашла комбинацию для отчаяния.