Алексей Бессонов - Сожгите всех!

В зале неожиданно раздался людской рев. Хлопнули двери ресторана, несколько человек, выбежав на улицу, скрылись в темных переулках, и почти сразу же до Андрея донесся гул тяжелых двигателей. На широкую улицу, ярко освещенную огнями отеля, выползали громадные армейские грузовики. Широченные колеса мягко скрипели по брусчатке.

Когда грузовики остановились перед входом, из холла появился Маркелас – его сопровождали несколько человек в стареньких офицерских комбинезонах.

– Итак, – произнес он, глядя на Андрея, – командовать будет полковник Огоновский, медицинская служба Флота. Он опытный солдат и дело свое, как я понял, знает. Вернуться вы должны утром – впрочем, чем раньше, тем лучше. Далеко не уходите. Договорились?

– Договорились, – ухмыльнулся Андрей. – Сколько у меня будет людей?

– Почти двести человек, четверо офицеров. Все прилично вооружены – я вскрыл арсеналы – и горят, так сказать, желанием... Я тебя об одном прошу, – добавил шериф, понизив голос, – недолго. Чтоб со светом здесь были, ясно?

Головной грузовик вел немолодой лейтенант-десантник, смутно знакомый Андрею. Впрочем, вспомнить его имя ему так и не удалось.

– Простите, старина, – решился он, – как вас зовут? Где-то мы виделись, но, очевидно, так давно...

– Жену вы мою оперировали, – отозвался тот.

Эмиль я, Эмиль Мазотти. А жена все равно умерла – правда, потом уже, в войну. Не было тут докторов...

Андрей сочувственно вздохнул. Грузовик несся по ухабистой дороге, покачиваясь на своих толстых пневматиках, как корабль на волне. «Наверное, – подумал Андрей, – уходивший после войны учебный легион распродал населению половину транспортной техники. Правильно, зачем волочить ее за десятки парсек, если потом все равно списывать и ставить на аукционы. Проще и дешевле продать здесь, на месте. А фермеры и рады – огромный колесный транспортер берет бездну груза и не боится ни дождей, ни снегов».

– Мельтер горит, – неожиданно произнес Эмиль и притормозил.

Андрей посмотрел вперед.

– Погасите фары, – приказал он.

Мазотти был прав – далеко впереди между холмами виднелось оранжевое зарево. Поселок полыхал вовсю, наверное, бандиты подожгли в нем все, что могло гореть.

– Будем надеяться, что они еще там, – решил Андрей и поднес к губам радиостанцию: – Всем гасить фары. За мной – тихо. Вперед, Эмиль. Встанем вон там, под горой. Я не думаю, что они выставили охранение. Эти болваны наверняка пьяны, и им сейчас не до нас.

Пять грузовиков бесшумно спустились по дороге и замерли у подошвы небольшой горы, за которой начинался поселок. Собственно, назвать Мельтер поселком можно было лишь с натяжкой – так, два десятка дворов, свинарники, конюшни, всякие сараи и тому подобное, – но жили там всегда богато, и Огоновский был уверен, что грабители не обойдут его стороной.

Выскочив из кабины, он собрал вокруг себя офицеров и объяснил диспозицию:

– Если они там – а это мы сейчас увидим, – охватываем двумя группами человек по пятьдесят каждая. Еще столько же оставим здесь, на высотке, со стационаром – пусть жарят по тем, кто начнет вырываться в эту сторону. А остальные пусть рассыплются по холмам и наблюдают за окрестностями, чтобы основная часть не подтянулась. Если что – сразу возвращаемся Ночь уже не казалась ему холодной. Надев шлем, он поудобнее перехватил свой довольно увесистый излучатель и полез по мокрой траве на вершину холма. На самой макушке кто-то предусмотрительно вырыл порядочную яму. В нее и забились Огоновский и трое офицеров с электронно-оптическими приспособлениями.

– Там! – восторженно зашептал десантник Блэз, который вновь оказался рядом. – Там они, ваша милость! Вон машины ихние. И лошадки, кажется!

– Так, значит, тащите сюда стационар, – распорядился Андрей, опустив свой бинокль. – Позиция прямо чудная, ни один дурак не промахнется. Ты, Луи, останешься здесь, наверху, за старшего. Постарайтесь не стрелять по своим. А мы пошли.

Они ворвались в поселок с двух сторон, сразу зажав в клещи небольшую банду, которая пировала в единственном уцелевшем после налета доме. Услышав пальбу, ублюдки принялись выскакивать на улицу, где тотчас же попадали под прицельный огонь доброй сотни стволов. Их укладывали буквально в штабеля, одного за другим, а они, совершенно очумевшие от алкоголя, лезли и в окна, и в двери – орущие, полуодетые, кто-то даже с бутылками в руках – и сразу же падали, заливая своей кровью мокрую после дождя землю. Кому-то удалось вырваться – на горке загрохотал стационарный лазер, полосуя огненный сумрак ярко-голубыми молниями очередей.