А. Больных - Смарагдовые звезды

Торгейр убеждал, что главное – покинуть становище, а дальше он позаботится обо всем. Его поддерживал Айзия, без устали поторапливавший с отправлением. Старшину каравана даже не занимал вопрос, как они объяснят долгое отсутствие. Ведь до серебряной горы добираться пришлось бы неделю, а могила находилась всего в одном дне пути от Ит-Самарга. Но отвечать не Айзии, он остается в становище, а другим, и потому – быстрее, быстрее, быстрее…

Вновь Александр подивился безропотности, с которой гордый ярл выслушивал нахальные требования аримаспа. В чем тут дело? Какое колдовство помогло им захватить власть над Ингваром? Только ядовитый изумруд, или еще что-то?

Наконец сборы завершились, и отряд на двух лодках отправился в путь. Александр попал в одну лодку с аримаспами и мюты-коком. Конечно, никто не собирался навещать могилу, хотя Гелайм и заикнулся было об этом. Едва Ит-Самарг скрылся из виду, как лодки направились к берегу. Торгейр, с одобрения Ингвара, приказал дожидаться ночи.

– Напрасно, – сказал Тайша. – Наши охотники попадают белке в глаз, они заметят лодку, несмотря на темноту.

– Помалкивай, – оборвал причитания Торгейр.– Тебе неведомы пути сильных.

Он взял полусгнивший кусок дерева, валяющийся на берегу, поднес к самому лицу в сложенных ладонях, и вдруг гнилушка засветилась. Александр едва не вскрикнул от удивления, когда она загорелась ровным голубым светом, но вспомнил таинственный красный луч и сдержался. Видимо Торгейр владел всеми секретами огня. Колдун полюбовался на свою работу и пристроил гнилушку на носу лодки. Подул. От деревяшки повалили клубы густого черного дыма. Вскоре лодка варягов совершенно скрылась из виду. Вместо нее на речной глади шевелилось и медленно расползалось черное облако, похожее на холм.

– Теперь видно что-нибудь? – глухо донесся голос Торгейра.

– Н-нет, – неуверенно ответил Тайша.

– Пройдем мы под таким прикрытием мимо вашей стражи?

– Н-наверное.

– В следующий раз не распускай язык, иначе тебя настигнет жестокая кара!

Гелайм следил за действиями колдуна с величайшим неодобрением.

– Мы ведь задохнемся в этом дыму, – шепнул он Александру.

– Надеюсь, что нет.

– Мне кажется, одного Торгейра следует опасаться больше, чем всех викингов вместе взятых.

– Но ведь у вас есть собственный колдун. Почему Манайя не захотел отправиться с нами?

Гелайм с отвращением поморщился.

– Манайя… Это специалист по заговорам и нашептываниям. Боевая магия ему не по зубам. Если не удается отвести глаза, он предпочитает вместо боя отсидеться в кустах. Ладно, отчаливаем!

Черная шапка полностью скрыла обе лодки. По приказу Гелайма весла были обмотаны тряпками, и ничто не выдало их охотникам. К удивлению Александра дым отнюдь не мешал дышать, его вообще не чувствовалось. Он скорее напоминал черный туман. Один Тайша продолжал плаксиво причитать:

– Заметят… Определенно заметят…

Так в колебаниях и спорах шло время. Когда лодки причалили в месте, указанном мюты-коком, он радовался как ребенок.

– Напрасно мы связались с таким трусом, – вздыхал Ингвар. – Хотя другого проводника все равно нет…

Дальше их дорога шла через лес. Ни аримаспам, ни варягам это не понравилось, лес они не любили в равной мере. Однако Тайша бил себя в грудь и клялся, что другого пути просто нет. Резонно заключив, что прикончить его за измену всегда успеется, Ингвар и Гелайм согласились подчиниться.

Дорога оказалась довольно трудной. Густой хвойный лес рос, казалось, прямо из болота. Нога то и дело уходила по колено в глубокий мох, под которым жадно чавкала холодная черная вода. Упругие ветки с колючей жесткой хвоей безжалостно хлестали по лицу, норовя выбить глаза. Высохшие до каменной твердости сучья упрямо цеплялись за одежду. Не успело солнце подняться к полудню, как все смертельно устали и взмокли, аж пар валил столбом. Александру с его больной ногой приходилось особенно туго.

– Такое впечатление, что сам лес старается не пропустить нас. Ты посмотри – деревья словно живые. Они следят за нами, так и норовят ударить в спину, – пожаловался Гелайм Александру во время короткого привала. – Я привык сражаться, но что толку рубить гнилой пень?! Я начинаю бояться этого леса. Уж лучше бы здесь водились драконы, – с нервным смешком добавил он.

И словно отвечая ему, между деревьями прогремело злобное рычание. Оно не походило на обыкновенный звериный рев, подало голос огромное, бессмысленно-жестокое, кровожадное чудище, чуждое этому миру.