Пол Ди Филиппо - Странные занятия

Голова Хонимена вышла на поверхность совсем рядом с катером береговой охраны. Он оглушенно оглянулся по сторонам, ища Баронессу, но лошади нигде не было видно.

К Хонимену потянулись руки. Он поднял в ответ свои, и его втащили на борт.

Лежа навзничь, головой на чьих-то мягких коленях, он понял, что вот теперь уж точно умер.

Эдди смотрела на него сверху вниз и гладила по лбу.

— Ох, Рори, — сказала она. — Мне так жаль, так жаль. Но ты арестован.

Мужской голос произнес:

— Достаточно, агент Суинберн. Теперь за дело берусь я.

Права Хонимену зачитали, пока он выблевывал желчь с привкусом Гудзона.

Хонимен ступил за порог больницы. Стоял прекрасный октябрьский день. Улицы Манхэттена отмыл ночной ливень. Молодой клен в кадке на тротуаре полыхал разноцветными листьями. В воздухе пахло, как за городом.

У деревца ждала Эдди, и Хонимен направился к ней. Эдди робко протянула ему руку, и, когда он ее взял, они вместе пошли прочь от больницы.

Через несколько ярдов молчания Эдди сказала:

— Эрлкониг взял вину на себя, Рори. Он полностью тебя оправдал.

— Наверное, мне теперь полагается ему все простить?

— Твое дело решать. Под конец он вел себя как последняя сволочь. Но, думаю, в сущности, ему просто было страшно. Ничего личного.

— Тогда мне это показалось достаточно личным.

— Во всяком случае, судить его будут только по обвинению в связи с хождением по канату через реку. Нарушение общественного порядка, порча имущества, помехи воздушному сообщению и так далее. Официально дело о спондуликсах прекращено — в обмен на закрытие монетного двора. Понимаешь, такое впечатление, что нет ни одного законодательного акта, по которому в этом деле можно предъявить обвинение. Целый наряд юристов потратил сотни человеко-часов, стараясь хоть что-нибудь отыскать, и не смог. Попросту нет никакого закона против того, что вы, ребята, делали. А кроме того, шумиха в связи с судебным процессом может натолкнуть на ту же мысль других людей, если они еще об этом не прослышали. Важные шишки решили игнорировать уже ходящие в обращении спондуликсы, лишь бы новых больше не появлялось. Они сочли, что рано или поздно спондуликсы сами собой сойдут на нет.

— Значит, я совершенно свободен?

— Ага.

— И могу вернуться в свою закусочную в Хобокене?

— Если хочешь.

— М-да, это от многого зависит.

— От меня?

— Ага.

Эдди улыбнулась.

— Что, если я скажу тебе, что больше не работаю на спецслужбы?

— Я, возможно, тебе поверю.

— И что, если я скажу тебе, что все еще очень, очень, очень тебя люблю и очень прошу простить меня за ложь?

— Тогда я, возможно, скажу, что тоже тебя люблю.

Тут они остановились, чтобы поцеловаться, и прохожие заулыбались.

Когда они пошли дальше, Хонимен сказал:

— Надеюсь, ты не будешь против жить на доход от маленькой закусочной?

— Ах, это, — отозвалась Эдди, — сомневаюсь, что до такого дойдет.

И открыла сумочку.

Хонимен заглянул внутрь.

Она была набита спондуликсами.

Хотя на момент написания я этого не знал, данный рассказ был пробой пера перед романом «Шифры». Таинственные организации, ложные улики, злополучный молодой герой, бездельник и недотепа, обольстительные женщины, теория информации, поп-музыка, подземка, совпадения, умные, но раздражающие подруги — все эти компоненты присутствуют здесь в зачаточной форме, ожидая того, чтобы разрастись в роман. Если «Шифры» — моя «Гравитационная радуга», то этот рассказ — попытка написать «Плач Лота 49».

В середине восьмидесятых я часто ел в «Макдоналдс» на Юнион-сквер, где в рассказе обедает Хоуи. Но когда бездомные разражались потоками Туррето-ерунды, всякий раз поскорей уходил.

Кто знает, где бы я сейчас оказался, если бы больше обращал внимания на их тирады.

Пела «Полиция». Сладкозвучно-пронзительный голос Стинга снова и снова рыдал над диссонансными переборами гитар:

Внезапно музыка оборвалась.

У рабочего стола Хоуи стоял мистер Войновски. Пока Хоуи сидел с закрытыми глазами, он, по всей видимости, выключил его плейер. Теперь мистер Войновски (терпеливо, хладнокровно и невозмутимо, как идол с острова Пасхи) ждал безраздельного и полного внимания Хоуи.