Пол Ди Филиппо - Странные занятия

Кто-то присвистнул, охнула женщина, один рабочий сказал:

— Да будь я мохнорылый ту…

Заговорил водитель ландо:

— Зрелище и впрямь внушительное. Особенно вблизи. Я десяток раз просил Голову Фактора мне объяснить и до сих пор не понимаю механизмов, которые удерживают его на весу. Боюсь, еще несколько десятилетий нам это будет не по зубам. Но помните… каким бы странным он ни казался, это всего лишь наука.

Посетителей Долины заворожил вид материнского корабля Фактора. Висящий над развалинами Фабрики, как заблудившаяся луна, звездолет бы недвижим, словно гора. Совершенство этой серебристой сферы нарушали лишь несколько открытых люков. Таким корабль оставался десятилетиями: нежилой и не посещаемый — ни кем-либо из жителей планеты, ни собратьями со звезд.

— Нам пора двигаться дальше, — снова заговорил глава экспедиции. — Нужно разбить лагерь до наступления сумерек, а до места еще несколько миль. И если дорога впереди хоть сколько-то похожа на ту, по которой мы сейчас ехали, двигаться придется медленно. Это не Большой променад. Мостовых тут не будет.

— И барышень легкого поведения, — добавил один из рабочих, вызвав взрывы хохота, что разрядило небольшое напряжение, которое почувствовали все.

Группка распалась. Один из водителей распахнул пошире дверцу бойлера своей повозки, и изнутри полыхнуло пламя, в которое он подбросил угля. Тут кто-то крикнул:

— Профессор Кэйрнкросс! Смотрите!

Из растущего вдоль проселка кустарника выбрался приземистый механизм. Он был размером с табурет и неуклюже полз на трех паучьих лапах, направляясь к повозке с открытым бойлером.

В мгновение ока на незваного гостя уставились с десяток винтовок и пистолетов, которые прихватили с собой для Защиты от страшноволков и прочих хищников. Профессор Кэйрнкросс остановил людей прежде, чем они открыли стрельбу.

— Нет, не надо… Кажется, я знаю, что это.

Механизм безошибочно нацелился на открытое пламя. Оказавшись рядом с бойлером, он направил на источник жара раструб шланга. Раздался шум работающего вхолостую насоса. Через несколько минут тщетных потуг маленький механизм сдался и опустил раструб, стальные лапы подломились и он упал на песок.

— Поехали, — сказал профессор Кэйрнкросс. — И помните: какие бы диковины мы тут ни увидели, они так же безвредны, как и эта.

Когда машины снова тронулись, пассажиры ландо некоторое время молчали. Потом заговорила одна из женщин:

— Вы действительно уверены, Чарльз, что никакие опасности нам не встретятся?

— Да, Дженнифер. Из корабля Фактора никогда не появлялось ничего, кроме него самого, его посадочного модуля и заводных пожарных. Верно: после того как Долина опустела, здесь могли приземлиться другие конструкты, но это представляется крайне маловероятным. Фактор контролировал все, и когда судьба настигла его, уже не смог связаться через модуль со зведолетом. Это он мне достаточно часто говорил. И хотя к словам Головы следует относиться критически — ведь повреждения иногда проявляются самым странным образом, в данном случае я склонен Фактору верить.

— Уверенности в вашем голосе было достаточно. Не сомневаюсь, рабочие приободрились.

Профессор Кэйрнкросс как будто смутился:

— В конце концов, это же моя работа. Мы не слишком бы преуспели в раскопках, если бы вечно оглядывались через плечо, нет ли где инопланетной угрозы. Нет, думаю, ничего страшнее пары дружелюбных призраков нам не встретится.

Дорога действительно местами была непроходимой. Экспедиции часто приходилось останавливаться, чтобы срубить крупные деревья, вставшие по самой середине: пробить землю в наезженных веками колеях росткам было не под силу. Сквозь густую листву вдоль старого проселка иногда была видна Фабрика и множество строений возле нее: крыши домов обвалились, окна выбиты. Древние механические пожарные им больше не встречались, но ехали они все равно медленно. Выбранного профессором и остальными археологами места экспедиция достигла лишь с наступлением сумерек.

Фестивальное Поле почти заросло купами саподил и палисандров, но недалеко от дороги сохранилась прогалина размером приблизительно с поле для игры в мяч. Здесь решили разбить лагерь, припарковав платформы на старой дороге.

Пока ставили палатки, профессор Кэйрнкросс повел Дженнифер и остальных своих университетских коллег кратким путем через заросшее поле. Трудно сказать, что им руководило. Разумеется, его уверенность отчасти объяснялась долгими часами над старыми картами, рассказами деда, который был ему тезкой, бессвязно бормотавшего о жизни в Долине Фабрики. Но вело его и нечто большее: это был инстинкт, почти генетический, память души и память предков.