Пол Ди Филиппо - Странные занятия

— Но хватит о делах, сынок. В ближайшие несколько лет мы еще не раз это обсудим. Давай поговорим о более приятных вещах. Как поживают твои жена и сын?

Либби Строу из поселка «Вольных воробьев», дочь одной из старейших семей Долины, стала женой Чарли пять лет назад и переехала к «Синим дьяволам».

— Прекрасно, сэр, — отозвался Чарли, хотя вид у него все еще был задумчивый. — Живы-здоровы, одна еще красавица, а другой все еще краснолицый крикун.

— А мать и сестра?

— Тоже в добром здравии. Флой я видел на прошлой неделе, когда она приезжала из «Дегтекошек» шить стеганые одеяла.

— Значит, она там счастлива?

— Да, хотя даже после стольких лет все равно скучает иногда по «Синим дьяволам».

— Какая жалость, что она выскочила туда замуж. Твой отец так после этого и не оправился. Приятно слышать, что она со всем сжилась.

— Это уж точно. Она теперь даже снисходит до того, чтобы со мной разговаривать.

Тут мужчины компанейски похмыкали над женскими капризами. Некоторое время они шли молча. Наконец Оттернесс прервал молчание — довольно робко для столь уверенного в себе человека:

— А твой брат, Алан… Он ничего обо мне не говорил?

Чарли помрачнел.

— Алан все отмалчивается. Мать по-прежнему его балует, и отсутствие работы не улучшило его характера. Нет, сэр, о настроении Алана мне сказать нечего.

Оттернесс постарался, чтобы голос его прозвучал беззаботно.

— Ну и ладно. Придется обходиться без этого шалопая.

Они достигли освещенной масляными лампами черной лестницы и начали подниматься.

— Сэр, а нет ли другого способа улучшить продукцию, чтобы угнаться за конкурентами? — начал Чарли. — Я все думаю о кое-каких модификациях станков и, возможно, метода подачи энергии. А еще до меня дошли слухи из Тарритауна о паре…

Оттернесс передернулся. Услышать такое от собственного протеже — наверное, самое неприятное, что могло случиться в этот поворотный момент существования Фабрики. Внезапно он спросил себя, не могли молодой Кэйрнкросс унаследовать толику экстремистского цинизма отца. Лучше мягко разведать о корнях этой ереси, а потом вырвать раз и навсегда.

— То, за что ты выступаешь, Чарли, — медленно начал он, — первый шаг по очень скользкому склону. Начав вмешиваться в проверенные временем методы производства — а ведь сам Фактор их одобрил своими повторяющимися визитами, — мы рискнем всем. Только подумай о перевороте в иерархии и процессах Фабрики, которые принесут с собой новые устройства, не говоря уже о радикальных переменах в жизни поселка. Хочешь ли ты очертя голову в такое броситься?

С минуту Чарли молчал, а потом сказал — как показалось Оттернессу — с искренним убеждением:

— Нет, сэр. Нет, не хочу. Прошу, забудьте, что я вообще предлагал столь глупый шаг.

— Это ведь не отец забивает тебе голову такими идеями, нет? Знаю, после той истории с испытательным сроком он совсем озлобился.

— Нет, сэр, — принялся защищать отца Чарли, — он ничего такого больше не проповедует. А что до испытательного срока, так он сам признает: лишиться на два месяца работы только справедливо, учитывая, что он сделал. Не знаю, с чего на него нашло, сэр, взять и запалить свою трубку прямо на фабрике. Господи, я люблю дым-траву не меньше кого другого, но подумать страшно, что могло случиться в этом промасленном «муравейнике», если хотя бы одна искорка… Он дал мне честное слово никогда больше такого не делать, сэр. Он просто устал и не подумал, вот и все.

Голос Оттернесса смягчился. Мастер-люксарщик испытывал лишь облегчение.

— Понимаю, Чарли, понимаю. Никаких обид. Я знаю, ты болеешь за всю Фабрику. В том-то и дело, сынок. Мы лишь отчасти осведомлены о природе вещей, понимаешь? Я счел, что лучше понимаю положение дел, чем твой отец. Мы с тобой видим мир шире, дружок. Вот почему рабочие доверяют нам управлять делами фабрики. И именно поэтому мы не можем искать новых путей, Чарли. Потому что мы слишком мало осведомлены. Разве тебе не приходило в голову, что Фактор с его бесконечно большими познаниями мог бы избавить нас от традиций, если бы таково было его решение? Но поскольку оно не таково, мы должны жить той жизнью, которая нам лучше всего подходит. В конце концов все сводится к доверию. Или мы доверяем решениям Фактора, а рабочие доверяют нашим, или все рухнет.

— Понимаю, — сказал Чарли.

Оттернессу вспомнился образ, к которому он часто прибегал, когда его самого одолевали сомнения.

— Все мы только кирпичики, Чарли. Только кирпичики в здании Фабрики. Нам не дано увидеть великий план, как и камень не способен представить себе гигантскую стену, частью которой является.