Владимир Малов - Академия 'Биссектриса'

- Ребята! Идите сюда!

Я весело оглядел всех столпившихся вокруг ребят. У тех, что стояли ко мне ближе, настроение тоже заметно улучшилось. Губы Трубицына, будущего писателя-фантаста, тронула улыбка. Алеха - он, конечно, стоял к нам с Леночкой ближе всех, - улыбался широко и открыто. Толик Сергеев остался где-то в задних рядах: на него Установка не действовала, и он серьезно тянул голову над головами других ребят, соображая, что же такое происходит. И на его широком и круглом лице, блестевшем стеклами очков, было написано такое напряженное раздумье, что я засмеялся сильнее прежнего, захохотал во все горло и продолжал смеяться еще некоторое время даже после того, как выключил Установку, и все сразу стали серьезными.

6

Если уж говорить всю правду, сначала я чуть-чуть об этом пожалел. Не хотелось, чтобы ребята узнали об Установке так рано. Я собирался сделать каждому жителю Земли подарок, а кто же заранее рассказывает о том, что он собирается подарить. Но отступать было уже поздно. Шестой "А", члены Академии "Биссектрисы", ждали от меня объяснений.

И через несколько секунд я нажимал кнопки пульта управления классной доски, стирая с нее световую запись, оставшуюся после урока физики, и набирая подробную схему своей Установки. Академики столпились перед доской. А потом я стал говорить так, как если бы отвечал урок. Указка порхала по доске.

- А вот это - регулятор напряженности, - объяснял я, - вот здесь и вырабатывается напряженность. Когда она воздействует на те центры головного мозга, которые определяют настроение, человеку становится радостнее, и он может забыть любую неприятность. И когда вот такие Установки начнут выпускать серийно, каждый сможет управлять своим настроением сам. Захотелось немного бодрости, случилось что-нибудь нехорошее - берись за ручку Установки!..

Я скосил глаза на Леночку Голубкову. Смеяться она уже перестала, и на ее лице вновь появились первые признаки того самого настроения, что после физики подняло меня с места чуть ли не помимо моей воли, подтащило к Леночкиному столу и заставило выложить из портфеля Установку.

- Бывают ведь моменты, когда человеку необходимо поднять настроение. А с такой Установкой можно поддерживать его все время на одном уровне. Хорошая повседневная радость!

Я подробно рассказал о принципе работы Установки, не скрыл и того, что иногда по неизвестной причине она начинает работать с перебоями. Остановившись, я оглядел лица ребят, стоящих передо мной, и, немного волнуясь, стал ждать, что они мне скажут.

Лица были разными. Президент понял не все и, видимо, формулировал в уме те вопросы, что он сейчас мне задаст. Труба подошел к делу по-писательски: он больше смотрел на меня, чем на Установку, и больше слушал, как я говорю, чем старался вникнуть в смысл сказанного. Лицо Андрюши Григорьева было ясным: он, конечно, понял все, что я говорил, с первого взгляда и в пояснениях не нуждался. На лице Толика Сергеева застыло восхищение и такая откровенная радость, словно действие Установки наконец-то, с опозданием, все таки-таки проняло и его.

Я взглянул на Алеху...

Алеша Кувшинников был моим лучшим другом. Толик Сергеев тоже был моим другом, частенько в школе и вне школы нас видели втроем (кто-то из классных остряков, кажется, писатель-фантаст, даже придумал нам общее прозвище по первым буквам наших фамилий - МКС: тот, кто хорошо знает историю науки, вспомнит, что именно так называлась одна из систем физических единиц, принятых в двадцатом веке - метр, килограмм, секунда). Но лучшим другом был все-таки Алеша. Мы жили в соседних домах, его родители были знакомы с моими, мы вместе пошли в школу и просидели за соседними столами вот уже почти шесть лет. Чего только мы не придумали за это время, и именно Алеша был автором самых невероятных и смелых проектов.

В первом классе, когда Галактионыч рассказывал нам историю освоения планет Солнечной системы, мы с Алехой собирались бежать на Марс, что перекопать его археологически от Северного полюса до Южного в поисках следов исчезнувших марсианских цивилизаций. Мы ни на секунду не усомнились в том, что такие цивилизации существовали, хотя рейсы космонавтов свидетельствовали вроде бы совсем о другом.

Во втором, когда Галактионыч открыл для нас великого фантаста XIX века Жюля Верна, и весь наш класс переживал длинный период страшного увлечения его книгами, мы, прочитав за вечер всем известный роман "Вверх дном", стали подумывать о том, как бы и в самом деле изменить наклон земной оси так, чтобы наш маленький городок оказался поближе к экватору. Если вы помните, у героев Жюля Верна ничего не получилось, но ведь технику XXI века не сравнишь с той, которую имел в виду французский фантаст; с нашей точки зрения проект был вполне осуществим, но до конца мы его так и не разработали, увлеклись другим.