Лоис Буджолд - Комарра

Несмотря на довольно-таки толстый намек, профессор не приступил к популярной лекции. Он просто устроился поудобней на стуле, подперев рукой подбородок. Через некоторое время он наклонился и очень быстро начал прогонять на дисплее файлы с отчетами о ходе расследования.

– Ага! Вот он!

Он открыл два файла: со списком обнаруженных фрагментов и с похожим списком оборудования, полученного от Боллена, и откинулся на спинку стула.

– Черт подери!

– Что? – заитересовался Майлз.

– Вот уж не думал, что нам так повезет. Вот это, – он указал на первый список, – результат анализа оплавленных и сильно поврежденных частей, подобранных на орбите. Они практически с точностью совпадают с четвертым из этих непонятных агрегатов, видишь? Результаты отличаются совсем чуть-чуть за счет отсутствия более легких элементов, которые и должны испариться при такой температуре. Хм. Не думал, что мы когда-нибудь сможем установить происхождение этих штук.

– Если это был четвертый, – медленно проговорил Майлз, – то где же тогда пятый?

– Там же, где первый, второй и третий, – пожал плечами Фортиц.

– У вас достаточно информации, чтобы восстановить его энергетический запас? И тогда у нас будет вся машина целиком, так?

– М-м-м, возможно. Хотя для этого надо знать еще кое-что. Какова мощность? Поле – постоянное или переменное? Боллен должен был это знать, чтобы сделать соответствующую пару… Ага! – Профессор снова обратился к техническим характеристикам и принялся внимательно изучать какую-то сложную диаграмму.

Майлз нетерпеливо раскачивался на пятках. Когда он уже больше не мог хранить уважительное молчание без риска, что пар повалит из ушей, он спросил:

– Да, но что эта штука делает?

– Надо полагать, именно то, для чего и предназначена. Создает поле, разрывающее пятимерное пространство.

– Которое делает что? И с чем?

– А! – Профессор откинулся назад и уныло потер подбородок. – Поиск ответа на этот вопрос займет несколько больше времени.

– Мы можем проиграть на комме виртуальные варианты?

– Безусловно. Но чтобы получить правильный ответ, для начала следует задать правильный вопрос. Мне нужен… хм!.. специалист по теории пятимерного пространства. Пожалуй, лучше всего доктор Рива, она преподает в Солстисском университете.

– Если она комаррианка, то СБ будет возражать.

– Да, но она тут, на планете. Я и прежде с ней консультировался, когда расследовал подозрительный с политической точки зрения несчастный случай при скачке через п-в-туннель в пространстве Зергияра два года назад. У нее гораздо лучше развито ассоциативное мышление, чем у всех прочих известных мне пятимерщиков.

Майлзу всегда казалось, что у всех экспертов по пятимерной математике мозги повернуты иначе, чем у остального человечества, но он кивнул, признавая важность этой особенной черты.

– Она мне нужна. И я ее заполучу. Но прежде чем вытаскивать ее из академической рутины, я сперва сам поговорю с Болленом. Твой полковник Гиббс очень хорош, но он не мог задать все необходимые вопросы.

– Вы правы, – лаконично ответил Майлз.

Поездка на завод Боллена не принесла, вопреки надеждам Майлза, ничего нового. Суборбитальный катер быстро доставил Майлза с Фортицем к пребывающим в расстройстве владельцам фирмы. Поскольку всю документацию уже передали утром СБ, Имперским Аудиторам мало что еще могли предоставить. Администрация знала лишь финансовые и контрактные подробности отношений с мифическим «частным исследовательским институтом» Судхи, на который, как они считали, делался заказ. Техники по сборке тоже мало что могли добавить к уже имевшемуся у Фортица списку технических характеристик. Если пропавший инженер тоже знал о подлинной сущности своего заказчика и предназначении агрегата не больше других служащих Боллена, то у него не было повода удирать. Никакого преступления, как понимал Майлз, «Боллен дизайн» не совершал.

Однако техники помнили, когда к ним приходили люди, похожие по описанию на Судху, Каппеля и Радоваша. Причем Судха в последний раз побывал здесь буквально на прошлой неделе. Но начальство никогда не допускало техников к этим переговорам. Им было лишь велено не обсуждать с посторонними необычные двигатели Неклина, поскольку, дескать, они экспериментальные и еще не запатентованы. А промышленные секреты легко превращаются в прибыль (или убыток). Пока что все это больше смахивало на убытки, чем на прибыль.