Алексей Гребенников - Третий экипаж (сборник)

Тогда зачем отдал ее чекистам в далеком тридцать восьмом?..

Генерал Седов, как Юлий Цезарь, занимался сразу несколькими делами.

Слушал дочь («Ой, папа, я нашла в твоем книжном шкафу свой школьный дневник за седьмой класс»), следил за экраном включенного ноутбука (крутящийся куб с нужными файлами) и, наконец, держал в поле зрения соседа-велосипедиста.

Сосед неутомимо нарезал круги вокруг коттеджа.

В отсутствие доктора Вальковича (а это он гонял на велосипеде) опытные специалисты не раз осматривали велосипед, простукивали стены и полы в кабинете и в спальне физика, просматривали его бумаги и книги, в том числе все сорок восемь томов фундаментальной немецкой «Der Physics». Дом запущен. Электронная почта забита спамом и письмами. «… в новостях показали луну над Фейеттвиллем, – писал доктору Вальковичу американский астрофизик Джон Парцер. – Такие же необычные фотографии я получил из обсерватории Ла-Платы. А вчера сам наблюдал восход луны на севере Канады, где воздух не так забит облаками, как у нас. Могу подтвердить, Александр, что луна выглядела маленькой. Действительно маленькой. Понятно, я имею в виду чисто визуальное впечатление…»

Генерал любил пить чай с доктором Вальковичем.

И, конечно, физик видел ролик с безымянного сайта.

Реакция, впрочем, самая простая: «Вы интересуетесь вечными двигателями?»

«Аналитики утверждают, что этому видеоролику можно верить?»

Доктор Валькович поаплодировал генералу. Устройство, едва ли со спичечный коробок объемом, крутит сразу пять авиационных турбин? Похвально, похвально! Чудесное нужное изобретение. Но где тот человек, который выложил на безымянный сайт такое чудо? Где этот гениальный изобретатель? Почему он не выходит на связь с правительствами, промышленниками, банкирами?

Энергии, энергии, энергии!

Нефть на исходе, уголь неэкономичен.

Меняются океанские течения, приливные электростанции одна за другой выходят из строя. Во Франции при перегрузке топлива на работающем реакторе АЭС «Сант-Лаурен» по ошибке оператора в топливный канал загружена не тепловыделяющая сборка, а устройство для регулирования расхода газов. Расплавленное топливо спровоцировало выброс радиации, реактор остановлен на неопределенное время. Приостановлена работа самой мощной гидроэлектростанции в мире – Итайпу, в двадцати километрах к северу от города Фосс-ду-Игуасу на границе Бразилии и Парагвая. Сколько энергии ни вырабатывай, ее всегда мало!

Ученый сосед поднимал на генерала задумчивые глаза.

Если появилось устройство, похожее на чудо, то почему изобретатель прячется?

Доктор Валькович считал историю с неизвестным мощным устройством совершеннейшей глупостью. А глупость вечна как протон. Чтобы растащить протон на кварки, пояснял он генералу, нужна невообразимая энергия, может, равная той, что наблюдалась в первые миллионные доли секунды Большого Взрыва, но чтобы побороть глупость…

Доктору Вальковичу нравились фотообои генеральского кабинета.

Северную стену покрывала смутная глубина доисторического моря. Мускулистая торпеда – ихтиозавр, сгусток первобытной энергии, летящая дуга защитного цвета. Трудно оторвать взгляд, но привлекали и вырезки, торчащие из многочисленных альбомов, как листья гербария. На стеллажах стояли «Труды палеонтологического института», прекрасно переплетенные Бюллетени МОИП, «Палеонтологического журнала», «Палеомира». Увлечение генерала палеонтологией не разделялось его дочерью. Карине не нравились пыльные стеллажи, не нравились стеклянные витрины в гостиной. В них красовались ужасно скучные окаменелости – спиральные белые раковины аммонитов, чудесные чашечки морских лилий, плоские грифельные плиты с отчетливыми силуэтами рыб и трилобитов.

«Все мы – пепел звезд». – «И динозавры? И человек?»

Доктор Валькович мысленно аплодировал генералу.

«Окажись вы на берегу силурийского моря, что бы вы там делали?» – «На берегу моря? Я актуалист. Размышлял бы о принципе неопределенности».

«Понимаю, – мысленно аплодировал доктор Валькович. – Мироздание кишит появляющимися и исчезающими вселенными. – Это как пузыри в кипящем супе. Каждый пузырь – отдельная вселенная. Мироздание кипит, оно вечно в движении. Угасает звезда, начинает сжиматься, впадает в гравитационный коллапс. Звезду уже ничто не распирает изнутри, напротив, ее вещество сжимается всё сильнее, пока, наконец, не возникает объект диаметром в пару километров, состоящий из одних нейтронов. Они вообще-то нестабильны, но в такой сжавшейся звезде распасться не могут. Наконец, звезда коллапсирует, возникает черная дыра. А потом и черная дыра схлопывается в сингулярность, взрываясь в другом пространстве».