Лоис Буджолд - Танец отражений

Он снял шлем, откинул капюшон и обнажил зубы в улыбке. Парень отшатнулся.

– Слушайте, вы, клоны! – заорал он. – Тайна, которую вам, наверное, передавали шепотом – правда. Каждый из вас стоит в очереди на убийство к хирургам Дома Бхарапутра. Они запихнут вам в голову чужие мозги, а ваши собственные – выбросят. Вот куда один за другим отправлялись ваши друзья: к своей смерти. Мы здесь, чтобы забрать вас на Эскобар, где вы найдете убежище. – Не все мальчики собрались в коридоре в первых рядах; вновь подходящие, в задней части толпы, начали отступать и пятиться обратно в свои комнаты. От них начал доноситься ропот, вопли, крики. Один темноволосый паренек попытался проскользнуть мимо них в коридор за двустворчатую дверь; десантник сграбастал его в стандартном захвате, вывернув руку. Тот заорал от боли и неожиданности, и этот звук и шок ударили в остальных, словно волна. Парень безо всякого эффекта вырывался из железной хватки десантника. Сам десантник выглядел сердито и неуверенно; он уставился на командира, словно ожидал от него каких-то указаний или приказов. – Берите ваших друзей и следуйте за мной! – отчаянно завопил он пятившимся мальчишкам. Блондин развернулся на месте и бросился бежать.

– Не думаю, что они купились, – заметил Торн. Лицо гермафродита было бледным и напряженным. – Может, реально будет легче парализовать их всех и нести. Мы не можем себе позволить терять здесь время, уж не с этим чертовски слабо охраняемым периметром.

– Нет…

Его вызвыал шлем. Он снова нахлобучил его. Бормотание комм-линка ворвалось ему в уши, но его перебивал глубокий голос сержанта Тауры, отдельно усиленный ее личным каналом. – Сэр, нам нужна ваша помощь – тут, наверху.

– Что такое?

Ее ответ потерялся, перекрытый голосом женщины с парящего мотоцикла: – Сэр, тут три или четыре человека слезают с балконов того здания, где вы находитесь. А группа из четырех охранников Бхарапутры приближается к вам с севера.

Он яростно принялся разбираться с каналами, пока не нашел тот, который связывал его с воздушным прикрытием. – Не позволяй никому уйти!

– Но как мне остановить их, сэр? – едко переспросила она.

– Парализатором, – беспомощно предложил он. – Стой! Не парализуй никого из висящих на балконе, подожди, пока они не спустятся на землю.

– У меня может не оказаться свободной линии огня.

– Сделай, что можешь. – Он отключил ее и снова нашел Тауру. – Чего ты хочешь, сержант?

– Хочу, чтобы ты пришел поговорить с одной сумасшедшей девчонкой. Ты сможешь убедить ее там, где никто другой не сможет.

– Здесь внизу дела… не совсем под контролем.

Торн закатил глаза. Плененный паренек принялся колотить голыми пятками по ногам дендарийского десантника. Торн установил свой парализатор на минимум и коснулся им основания шеи извивающегося мальчишки. Тот содрогнулся и безвольно повис; но по-прежнему оставаясь в сознании, с затуманенными и полными паники глазами, парень принялся рыдать.

В порыве трусости он заявил Торну: – Собери их в кучу. Любым способом, каким сможешь. А я пойду помогу сержанту Тауре.

– Сделай это, – прорычал Торн явно неподходящим для подчиненного тоном. – Ты и ты: займите эту сторону. Ты – другую. Вышибайте эти двери…

Он постыдно сбежал под звук крошащегося пластика.

Наверху дело обстояло тише. Девочек там было намного меньше, чем мальчиков: та же диспропорция, которая существовала и в его время. Он часто спрашивал себя, почему. Он перешагнул через тело здоровенной парализованной охранницы и последовал по карте, проекцию которой выдал его шлем, к сержанту Тауре.

Дюжина или около того девочек сидела на полу «по-турецки», заложив руки за голову, под угрозой парализатора, которым размахивала одна из дендариек. Их пижамные курточки и шорты были из розового шелка, но в остальном такими же, как и у мальчишек. Выглядели они испуганными, но по крайней мере сидели тихо. Он шагнул в соседнюю комнату и обнаружил там Тауру вместе со второй дендарийкой, стоящих напротив высокой девочки-евразийки. Та сидела за комм-пультом, агрессивно скрестив руки. На месте видео-пластины была дымящаяся дыра от выстрела плазмотрона, свежая и еще горячая.

Девочка повернула голову от Тауры к нему и снова обратно к Тауре. Ее длинные черные волосы взметнулись. – Госпожа моя, ну и цирк! – хлестнул презрением ее голос.

– Она отказывается двинуться с места, – сказала Таура. Голос ее был странно обеспокоенным.