Лоис Буджолд - Границы бесконечности

Ди принял поводья и подозрительно оглядел свою животину.

– Она надо мной смеется.

– Это называется ржать, а не смеяться, – ухмыльнулся Майлз.

Он похлопал Толстого Дурачка по крупу, и тот послушно опустился на одно колено. Майлз легко вдел ногу в стремя.

– А моя это делает? – спросил доктор Ди, зачарованно наблюдая за ним.

– К сожалению, нет.

Ди сердито нахмурился.

– Это животное – настоящий дебил. Уж лучше я его поведу.

Толстый Дурачок встал, а Майлз с трудом удержался от едкого замечания в духе деда: «Будьте умнее лошади, Ди». Хотя доктор на время расследования был официально подчинен Майлзу, космоврач лейтенант Ди был чином выше младшего лейтенанта Форкосигана. Чтобы командовать тем, кто старше тебя и по возрасту, и по воинскому званию, требуется определенный такт.

Дорога стала чуть шире – здесь по ней вывозили лес, – и Майлз поехал рядом с Харрой Журик. Ее вчерашняя решимость, казалось, по мере приближения к дому, убывала. Или, может быть, бедняжка просто вымоталась: утром она почти все время молчала, а после полудня вообще, как язык проглотила. Если эта женщина утянет его за тридевять земель, а потом скиснет…

– Где именно служил твой отец, Харра? – попытался разговорить горянку Майлз.

Женщина принялась расчесывать пальцами волосы, но ее жест свидетельствовал, скорее, о волнении, чем о желании покрасоваться. Сквозь эти спутанные пряди соломенного цвета Харра смотрела на него, как пугливый зверек из-за живой изгороди.

– В ополчении, милорд. Я его совсем не помню, он погиб, когда я была еще маленькая.

– В бою?

Харра кивнула:

– В столице, в беспорядках во время восстания самозванца Фордариана.

Майлз не стал спрашивать, на чьей стороне воевал ее отец: у большинства рядовых выбора не было, а императорская амнистия касалась не только тех, кто уцелел, но и погибших.

– А у тебя есть братья или сестры?

– Нет, милорд. Остались только мы с матерью.

Напряжение чуть отпустило Майлза. Если его приговор действительно приведет к казни, то один неверный шаг может вызвать кровную вражду между семьями. Отец наверняка не хотел бы, чтобы правосудие привело к такому результату. Значит, чем меньше заинтересованных лиц, тем лучше.

– А в семье твоего мужа?

– У него семеро – четыре брата и три сестры.

– Гм.

Майлз на мгновение представил целую ораву огромных разгневанных горцев. Он невольно оглянулся на Пима: для выполнения задания явно не хватает сил. Майлз уже говорил об этом отцу, когда они вчера вечером планировали экспедицию.

– Тебя поддержит деревенский староста и его помощники, – сказал граф. – Так же, как они помогают судье, когда тот приезжает на выездное заседание.

– А если они не захотят мне помогать? – тревожно спросил Майлз.

– Офицер, собирающийся командовать войсками императора, – сверкнул глазами граф Форкосиган, – должен сообразить, как добиться поддержки от сельского старосты.

Иначе говоря, премьер-министр решил, что это предприятие будет хорошим испытанием для сына, и отказывался подсказывать ему возможные варианты выхода из идиотского положения. «Спасибо, папочка».

– А у вас нет братьев и сестер, милорд? – спросила Харра, и Майлз сразу же вернулся в настоящее.

– Нет. Но ведь это наверняка известно всем даже в вашем захолустье.

– О вас много чего говорят, – пожала плечами Харра.

Майлз закусил вопрос зубами, как ломтик лимона. Он не спросит, не спросит… Нет, ничего не поделаешь.

– А что, например? – процедил он.

– Все знают, что сын графа – мутант. – Во взгляде женщины мелькнул вызов. – Некоторые говорят, что это из-за инопланетянки, на которой граф женился, а еще, мол, – от радиации во время боев, или из-за… того, что в юности он развратничал с другими офицерами…

Последняя версия была для Майлза полной неожиданностью.

– …но большинство думает, что его отравили враги.

– Я рад, что большинство не ошибается. На отца устроили покушение с помощью газообразного солтоксина, как раз, когда мать была мною беременна. Но это не…

«Не мутация, – пошла по знакомой дорожке его мысль. – Сколько раз я уже это объяснял? Это дефект развития, а не генетическое уродство, я не мутант, не…» Но какое значение имеет эта биохимическая тонкость для невежественной женщины, только что потерявшей ребенка? Для нее он все равно мутант.

– Это не важно, – закончил Майлз.

Харра искоса посмотрела на него.

– А еще люди говорят, что вы родились без ног и живете в особняке Форкосиганов в летающем кресле. А некоторые даже утверждают, что вы родились без костей…