Эрнст Малышев: Последний марсианин

Эрнст Малышев

Последний марсианин

Облегченно вздохнув, Джон Сорней откинулся на спинку любимого кресла в стиле "ампир" и удовлетворенно уставился на плоды своих трудов. Семь лет, целых семь лет напряженного труда, бессонных ночей, бесчисленных опытов и экспериментов и бесконечного поиска!

На решение этой грандиозной задачи были затрачены десятки миллионов долларов, задействованы сотни компьютеров, брошены тысячи ученых различных стран мира. И только ему, профессору Сорнею, удалось поставить последнюю точку в решении Проблемы века, как метко окрестил ее известный телекомментатор Пит Абрахаме: в этой небольшой, лежащей на гладком полированном столе стопке отпечатанных страниц находилась тайна пустыни Атакама.

Несколько лет назад, в самом сухом месте земного шара - чилийской пустыне Атакама - были найдены превосходно сохранившиеся мумии. Исследования показали, что они более чем на тридцать веков "старше" самой древней мумии, обнаруженной в Египте. Но если на территории Египта была одна из древнейших цивилизаций планеты, то в Атакаме во все времена обитали примитивные охотники и рыбаки, которые отнюдь не могли владеть столь тонким искусством бальзамирования.

Способ бальзамирования обнаруженных в пустыне мумий не имел ничего общего с уже изученными методами, кроме того, использованные вещества были совершенно неизвестного происхождения.

Более того, тщательно проведенная экспертиза установила, что мумии абсолютно не похожи генетически на представителей всех других цивилизаций. Загадка этих, неизвестно откуда появившихся людей и причина их исчезновения взбудоражили умы ученых и исследователей. Полгода спустя недалеко от места захоронения мумий были найдены многочисленные остатки неизвестных науке органических соединений, покрытые слоем окиси куски сплавов неизвестных металлов, а также превосходно сохранившаяся, залитая толстым слоем какого-то состава, сплошь испещренная иероглифами, непонятными знаками и изображениями пачка очень тонких, почти прозрачных, похожих на бумагу листов.

К расшифровке этих записей, сделанных более десяти тысяч лет тому назад, и приступили ученые, специалисты-криптографы многих государств.

Профессор Сорней оказался одним из тех немногих счастливчиков, кому удалось заполучить в возглавляемый им институт полный комплект копий обнаруженных листов. Итак, семь долгих лет он со своими соратниками шел к решению, казалось, неразрешимой загадки по расшифровке таинственных записок... Пришельца?! За это время был установлен и внеземной характер текста, и примененный метод для его сохранения на столь длительный срок.

...Неожиданно две женские ладони закрыли глаза профессора и вывели его из состояния прострации.

"Джон, - прощебетал прелестный женский голосок, - ты скоро освободишься?"

Сорней отклонил голову назад и, прижавшись к упругой, теплой груди своей молоденькой секретарши-француженки, ответил:

"Пожалуй, Катрин, твой шеф будет с завтрашнего дня "сенсацией номер один!"

"Неужели, милый, ты все-таки расшифровал эту чертовщину?" - радостно проворковала секретарша и, взъерошив его лохматые полуседые вьющиеся кудри, чмокнула в лоб.

"Подожди, Джо, по-моему, тебе за это должны дать Нобелевскую премию... и мы поедем в свадебное путешествие на Гавайские острова", - сказала Катрин, захлопав в ладоши.

Сорней самодовольно улыбнулся:

"Не только, милочка, многие страны приняли решение о денежном вознаграждении тех лиц, которые первыми добьются результатов в расшифровке послания "с того света"... Так что нам хватит денег не только на свадебное путешествие, но и на приобретение для тебя целого острова, на котором ты будешь моей маленькой королевой..."

Надо сказать, что очаровательная Катрин была единственной слабостью профессора. Если бы кому-нибудь пришло в голову предложить Сорнею достать с неба, скажем, какой-нибудь астероид и в качестве сувенира преподнести секретарше, то он, не задумываясь, нашел бы способ решения такой задачи.

Как большинство красивых девушек, Катрин была недостаточно умна, но ее непосредственность и прелесть довольно успешно скрадывали этот, не такой уж большой для хорошенькой девушки недостаток.

И когда она, капризно надув свои чуть подкрашенные пухленькие губки, прошептала профессору на ухо, прикусывая мочку зубами:

"Джо, ты мне должен первой прочитать, что здесь написано", - Сорней, прекрасно сознавая, что Катрин руководствуется скорее тщеславием и любопытством, чем действительным желанием особо знать и понять сущность разгаданного текста, не мог отказать ей в достаточно невинной просьбе...