Айзек Азимов - «Если», 1995 № 02

Вольф остановился, глядя вниз на гавань, все ещё видимую сквозь деревья.

— Смотрите! Там, внизу, та лодка с жёлтой рубкой! — Он показал в ту сторону. — Это та самая лодка, о которой я вам говорил. Та самая, которую они используют для контрабанды!

Мы сошли с тропинки и направились между деревьями к краю утёса, который обрушивался неподалёку водопадом громадных валунов к голубой воде далеко внизу. Мы увидели, как из рубки появилась фигура, прошла на нос и начала вытаскивать якорную цепь.

— Это Сильверджек, — с благоговейным трепетом прошептал Сквинт. — Сильверджек — контрабандист!

Вольф обернулся с видом человека, который уже достаточно увидел.

— Помнишь, что я говорил, Дроув? Он взял Ленту за руку, и они направились обратно к тропинке.

Мы с Кареглазкой молча шли сзади, а Сквинт носился вокруг нас четверых, не в силах скрыть своей радости.

— Сильверджек — контрабандист, — распевал он снова и снова, пока Лента грубо не велела ему заткнуться.

Я смотрел на Ленту и Вольфа, которые шли впереди, рука об руку, склонив головы друг к другу и тихо переговариваясь. Лента была одета в короткое платье, которое демонстрировало её, без всякого сомнения, хорошенькие ноги, и я обнаружил, что смотрю на обратную сторону её коленок.

— Лента очень красивая, правда? — спросила Кареглазка.

Я все испортил. У меня была прекрасная возможность превознести до небес внешность Кареглазки за счёт Ленты, но у меня не хватило духу.

— Нормальная девчонка, — пробормотал я.

— Тебе нравятся высокие девочки? Я бы хотела быть такой высокой, как Лента.

Я повернулся, чтобы взглянуть на неё. Она улыбалась мне своими чудесными глазами, и на щеках её появились знакомые ямочки. Я поколебался.

Думаю, я уже собирался сказать, что мне нравятся девочки, которые выглядят, как Кареглазка, но Вольф в ту минуту умолк и мог нас услышать.

— Они строят там внизу пристань, — сказал он. — Смотрите.

Мы обогнули оконечность мыса. Тропинка извивалась вдоль самого края скалы. Далеко внизу работали люди — рыли землю, погоняли локсов, тащивших гружённые булыжниками телеги, долбили кирками поверхность скалы.

— Там глубоко, — заметила Лента. — Вероятно, потребовалось громадное количество камней, чтобы построить эту дорогу. Зачем всё это нужно?

Вольф молчал. Он не знал.

— Когда наступит грум, они не смогут проводить большие рыболовные суда в устье, к новому заводу, — объяснил я. — Когда построят пристань, то смогут где-то разгружаться; затем можно будет доставлять рыбу на завод с помощью запряжённых локсами телег. Можно будет даже построить рельсовый путь. Там, в море, — показал я, — канал Паллахакси, который выходит прямо в океан. Там никогда не бывает мелко, даже во время грума, так что суда всегда могут подходить с той стороны, прямо к этой пристани.

— Я все знаю про канал, — сказал Вольф.

— Смотрите, — воскликнула Кареглазка.

Светлая голубизна моря была нарушена в нескольких местах коричневыми, в белой пене, пятнами выступающих камней, которых не было ещё вчера. Уровень моря быстро понижался — вскоре грум будет здесь.

Мы начали спускаться по откосу с Пальца, и деревья вокруг стали реже; под нами простирался сельский пейзаж. Вольф и Лента с серьёзным видом начали обсуждать цели экспедиции, словно это имело какое-то значение.

— Мы собираемся произвести разведку местности вокруг консервного завода, или вы намерены целый день ходить вокруг да около? — сурово спросил нас Вольф.

— Разведку! — с энтузиазмом заорал Сквинт, брызгая во все стороны частичками ореха.

— Я с вами, — сказала Кареглазка.

— Ладно. — Вольф встал на пень, окидывая взглядом местность. — Завод в той стороне; я вижу трубы. Между нами и заводом — река. А прежде чем мы доберёмся до реки, нам, похоже, придётся преодолеть нечто вроде болота.

Мы покинули дорогу, направившись прямо через луг к реке. Деревьев здесь было немного; растительность была представлена в основном низким кустарником безвредной разновидности и высоким тростником. Вскоре земля под ногами стала мокрой, и нам пришлось перепрыгивать с кочки на кочку, размахивая руками, чтобы удержать равновесие, а в траве блестела вода.

— Постойте, — сказал Вольф, когда мы выбрались на более сухой участок. — Мы сбиваемся с курса. Нам нужно туда. — Он показал налево.

— Мы промочим ноги, — возразил я. — А здесь земля сухая. Вольф посмотрел на меня, изображая удивление.