Питер Бигль - «Если», 1996 № 07

Один лишь Бронштейн сумел устоять и не разомлеть. Он то и дело отводил в сторонку, по двое или по трое, других студентов и о чем-то оживленно шептался с ними. Норман вскоре выяснил, что он подбивает сокурсников обратиться к президенту с ходатайством о переизбрании Соутелла. Подозвав Бронштейна, Норман выговорил ему и предложил прекратить свою деятельность, но тот отказался. Похоже было, впрочем, что никто и не откликнулся на его призыв.

Лекция Нормана была вялой и монотонной. Он удовлетворился тем, что преобразовал свои заметки в полновесные предложения, затратив на это минимум умственных усилий. Одни студенты записывали его слова, другие, судя по движениям их ручек, лениво чертили некие абстрактные фигуры.

Норман вспомнил расхожую шутку: мол, лекцией именуется процесс переноса содержимого профессорской записной книжки в тетради студентов, который одинаково бесполезен для обеих сторон. Отсюда было рукой подать до мысли о мимеографии.

Мимеография. Маргарет Ван Найс. Теодор Дженнингс. Пистолет. Подоконник. Галилей. Надпись: «Ну-ка, прочь отсюда!» ( запретная территория ).

Один сон наяву сменился другим. Дженнингс. Ганнисон. Поллард. Президент. Император. Императрица. Жонглер. Башня. Повешенный… Стой! Ни шагу дальше!

День продолжался. Сны наяву постепенно приобретали однообразную расцветку.

Пистолет. Нож. Серебро. Разбитое стекло. Гвоздь. Столбняк.

После лекции он засел в кабинете и сознательно завалил себя всякими мелкими делами, да так, что временами забывал, чем вообще занимается. Однако сны наяву не отпускали его.

Война. Искалеченные тела. Увечья. Убийства. Веревка.

Повешенный (опять не туда!). Газ. Пистолет. Яд.

Норман все отчетливее ощущал ритмичное дыхание чудовища в глубинах своего мозга — чудовища, что грезило о кровавой бане и прохладной болотной жиже. Он был бессилен одолеть эту тварь. Ему чудилось, будто он неосторожно ступил ногой в топь, и та потихоньку, незаметно, засасывает его и вскоре поглотит без следа.

По дороге домой Норман столкнулся с мистером Карром.

— Добрый вечер, Норман, — поздоровался тот, приподнимая панаму и заодно вытирая ею лоб, который плавно переходил в лысину.

— Добрый вечер, Линтикум, — отозвался Норман.

Мистер Карр провел платком по шее ниже бородки.

— Я в восторге от бриджа, — сказал он. — Может быть, нам вчетвером собраться вместе, когда наши дамы в следующий четверг отправятся на встречу преподавательских жен? Мы с вами сядем друг против друга и будем разыгрывать партии прямо по Калбертсону. Мне надоело все время Играть по Блэквуду [6] Калбертсон и Блэквуд — авторы популярных учебников по бриджу. .

Норман кивнул, однако думал он о том, что из крайнего обстоятельства есть выход: человек проглатывает язык, обрекая себя тем самым на смерть от удушья. Он попытался приструнить расшалившийся рассудок, но тщетно. Дыхание чудовища сделалось оглушительно громким. Мистер Карр вежливо кивнул на прощание и свернул в сторону. Норман Пошел быстрее, как будто ядовитые стены прохода, которым двигался легендарный герой, вдруг начали сужаться; если он хочет выбраться, ему Нужно поспешить.

Знакомая студентка изумленно воззрилась на Нормана, или на что-то у него за спиной. Он миновал ее чуть ли не бегом.

На светофоре загорелся красный. Что ж, придется подождать. К перекрестку на приличной скорости приближался большой красный грузовик.

И тут Норман догадался, что должно произойти. Он понял, что не сумеет остановить себя.

Он дождется, пока грузовик не окажется совсем рядом, и прыгнет под колеса. Конец прохода.

Вот что означал пятый рисунок, карта таро, которой не было в традиционной колоде.

Императрица — Жонглер… Грузовик надвигался. Башня… Свет переключился на желтый, но грузовик не снижал скорости. Повешенный…

Он подался вперед, переминаясь с ноги на ногу, и услышал голос, ровный и в то же время насмешливый, голос из своего сна:

— Еще две недели. Еще две недели.

Норман выпрямился. Грузовик скрылся за поворотом. Он огляделся. Никого, если не считать мальчишки-негра и оборванного старика с хозяйственной сумкой. Оба они достаточно далеко. Его прошиб холодный пот.

«Галлюцинация», — сказал он себе. Голос шел изнутри его сознания. Однако пересекая улицу и подходя к дому, он продолжал настороженно осматриваться. Едва войдя домой, он налил себе изрядную дозу виски, бутылку с которым Тэнси почему-то оставила на шкафу, и разбавил ее содовой. Осушив стакан одним глотком, Норман сделал еще один коктейль, пригубил и с сомнением поглядел на жидкость в стакане.