Андрей Завадский - Утро псового лая

– То, что случилось с Ираком, заставило многих опомниться и начать укреплять свои вооруженные силы, – наставительно произнес Флипс. – Иран явно метит на роль региональной сверхдержавы, и если это у него получится, многие наши союзники могут переметнуться к аятолле. Уже такие страны, как Саудовская Аравия, готовы поддержать Иран. Даже Кувейт, хотя и не присоединился к ультиматуму, оглашенному в Вене, колеблется, ведь он в значительной степени зависит от экспорта нефти, и новая война в Заливе подорвет его экономику.

– Думаю, Николас, вам стоит встретиться с королем Абдаллой, – предложил главе ЦРУ президент. – Слетайте в Эр-Рияд, побеседуйте с шейхами по душам, объясните, что к чему. Мы в свое время спасли их от Саддама, это они должны помнить. А сейчас опишите все ужасы, что их ждут, если Иран выйдет из-под международного контроля. Как верно заметил генерал Фостер, у персов нет ракет большой дальности, их авиация тоже в весьма плачевном состоянии, но все же добросить пару боеголовок до Саудовской Аравии они в состоянии. Вот на это и бейте, и не жалейте их воображение. – Мердок злорадно усмехнулся: – Пусть эти погонщики верблюдов понервничают. Глядишь, станут сговорчивее.

– Я понял, сэр, – Крамер невозмутимо кивнул. – Я все сделаю. Думаю, еще не поздно заставить арабов одуматься.

– А нашим военным я бы пока посоветовал снизить активность возле иранских границ, – теперь президент Мердок обращался к генералу Форстеру. – Не стоит, Дональд, нервировать этих горячих южных парней. Пока мы не готовы к масштабным военным действиям, а если случайные стычки вроде той, о которой вы здесь уже упоминали, будут повторяться с тем же исходом, это подорвет моральный дух наших солдат до начала кампании.

"И лишит тебя шансов быть переизбранным", – мысленно добавил Реджинальд Бейкерс, с трудом сдержав презрительную усмешку. Избирателям не нравится, когда их родные возвращаются в Штаты в пластиковых мешках, или вовсе остаются на дне морском, и уж кто-кто, а Мердок превосходно понимал это.

– Хорошо, сэр, – кивнул и Форстер, не имевший привычки обсуждать приказы, за редчайшим исключением. – Я сообщу об этом на заседании начальников штабов, и мы пересмотрим некоторые планы.

В этот момент дверь в зал совещаний вновь приоткрылась, и на пороге возник глава администрации Белого Дома. Алекс Сайерс, профессиональный психолог, освоивший сложное и ценное искусство "пиара", почти неотлучно находился при президенте, оказывая на принимаемые им решения больше влияние, чем любые аналитические структуры, типа мощнейшего мозгового треста "РЭНД".

Этот человек виртуозно умел играть на потаенных струнах чужих душ, часто прибегая к своему мастерству. Поэтому многие из тех, кто сейчас ожидал прибытия грузинского лидера, посмотрели на Сайерса с явным недовольством, ведь каждый пытался сам влиять на президента, не допуская к нему никого постороннего. Им, кажется, было невдомек, что нынешний президент способен принимать решения сам, без ненавязчивых подсказок и указаний со стороны.

– Господин президент, – Алекс приблизился к Мердоку. – Сэр, президент Грузии прибыл и ждет приглашения. С ним еще министры обороны и национальной безопасности.

– Похоже, этот горец притащил с собой через океан все свое правительство, – усмехнулся Форстер, кривя рот в ухмылке. – Решил здесь провести выездное заседание кабинета министров что ли?

– Пригласите его, Алекс, – Джозеф Мердок, казалось, не обратил на реплику генерала никакого внимания. – И вы сами тоже останьтесь, мой друг. Думаю, наш разговор будет весьма интересным, и мне хочется потом узнать ваше мнение.

– Как скажете, сэр, – покорно кинул Сайерс. Затем он вышел из зала, распахивая двери и пропуская вперед главу грузинского государства, следом за которым протиснулись и сопровождающие его лица.

Грузинский лидер, низкорослый и коренастый, фигура которого вполне подходила борцу средней весовой категории, был весьма молод, намного моложе своего американского визави. На фоне Герданишвили, во многом случайного, в общем-то, человека, вознесенного на вершины власти в своей горной республике своевольной толпой, Джозеф Мердок выглядел этаким мудрым старцем, да таковым он, по сути, и являлся.

– Добрый день, мой друг, – американский президент встал из-за стола, как того требовал этикет, и уверенным шагом двинулся навстречу Герданишвили. – Я рад, мой дорогой Зураб, что вы смогли все-таки посетить нашу страну. – Мердок протянул ладонь, которую грузин сжал, что было сил, вероятно, так демонстрируя свою несказанную радость.