Игорь Пронин - Наполеон. Путь к славе

— Умри! — крикнул Остужев, поднимая второй пистолет.

Увы, на этот раз Александру не повезло — пуля попала противнику в ногу. Выругавшись, Остужев пригнулся — теперь ему предстояло сперва справиться с охраной, а уж потом заняться раненым Колиньи. Впрочем, в победе он не сомневался.

— Убейте его! — услышал он голос своего врага. — Все, все идите и убейте его!

Загрохотали выстрелы, с кустов посыпалась листва. Остужев упал на землю и откатился в сторону, а потом с кинжалом в руке первым напал на бойцов Колиньи, не дав им перезарядить оружие. Бой занял больше времени, чем думал Александр, — телохранители привыкли действовать слаженно и нападали на него одновременно с нескольких сторон. И все же проснувшиеся в нем удивительные способности сделали свое дело, и не более чем через три минуты Остужев был готов схватиться с главным врагом, который в бою отчего-то участия не принял. Он огляделся и увидел, как Колиньи, хромая, бежит к дому.

— Здесь грабители! — кричал он на ходу. — Я Колиньи, я друг Барраса! Здесь грабители, они меня убьют!

Остужев ринулся вдогонку. Но как только он показался на виду, караул открыл по нему огонь. Проклиная свой промах, Александр вернулся в кусты — прорваться к дому у него не было никаких шансов. Колиньи благополучно добрался до караульных, которые подняли его на руки и внесли в дом. Мари и Гаевскому ничего не оставалось, как смотреть на это, стоя в стороне.

— Ну отчего мерзавцу так везет! — чуть не плача, простонал Остужев и принялся вновь заряжать пистолеты. — Какой был шанс покончить сразу со всем!

Теперь ему ничего другого не оставалось, как лежать в кустах и ждать Мари. Она появилась, лишь когда начали сгущаться сумерки, и не одна, а с Гаевским в костюме Вероники.

— Эй! — шепотом позвала Мари. — Александр, скажи мне, что ты жив!

— Жив и даже невредим, — мрачно отозвался Остужев. — Добрый вечер, Антон.

— Добрый вечер, — ответил Гаевский своим обычным голосом и протянул ему сверток. — Если жив, то это тебе. Украдено с кухни мадам Богарне, все еще горячее. Мари уже поела.

— Я не могла уйти раньше, лакеи уговаривали меня остаться, — оправдывалась Мари. — После шума, который ты устроил, им просто страшно было отпускать девушку. Убийцы, грабители…

— Он серьезно ранен? — спросил Александр, взяв куриную ножку. — Может, кровью истечет?

— Болезненно, но несерьезно, — вздохнула она. — Кстати, вы с Дюпоном зря волновались — он меня не узнал. Да и раньше на меня внимания не обращал никакого.

Гаевский между тем немного прошелся и вернулся к ним, поигрывая парой пистолетов.

— Четыре трупа, — пояснил он для Мари. — Неплохая работа. Давай меняться, Александр? Я буду драться, а ты ходить в платье, убираться и готовить.

Остужев тщательно прожевал пищу, проглотил и только тогда сказал то, что пришло ему в голову:

— Скоро стемнеет. Ты сможешь открыть какое-нибудь окно или вроде того. Мари вообще специалистка по таким вещам. Я должен попасть в дом и исправить свою ошибку.

— С ума сошел? — Мари посмотрела на Гаевского в ожидании поддержки, но юноша лишь пожал плечами. — Нет, Александр! Без разрешения Дюпона — нет! Сейчас я пойду к нему, и ты со мной, мы все расскажем и посоветуемся.

— Мари, я старше и тебя, и Антона, — упрямо покачал головой Остужев. — Ты иди, если хочешь, а я останусь здесь и ночью попытаю счастья еще раз.

— Как знаешь, — задумчиво сказал Гаевский. — Шансы, конечно, есть. Но Колиньи тоже будет начеку. Кстати, он сказал, что не рассмотрел, кто в него стрелял. И скорее всего, это правда — иначе тебя бы уже разыскивала полиция.

Мари, поняв, что Остужева не отговорить, поднялась с травы.

— Попрошу тебя только об одном: не предпринимай ничего, пока я не вернусь.

В отсутствие Мари, обещавшей вернуться не позже, чем через час, Остужев и Гаевский, перейдя на русский язык, обсуждали возможные планы нападения на Колиньи. Гаевский и сам был готов стрелять, не думая о последствиях.

— Что, если так: я спрячу пистолет в переднике, войду к нему и размозжу голову. А ты будешь прикрывать меня во время бегства, — предложил он. — Ты же воин! План простой и надежный.

— Послушай, Антон, не обижайся, но я не могу вот так тебя подставлять под пули, — сказал Александр. — К тому же ты секретный агент Дюпона, тебе нельзя выдавать себя. Я дважды упустил шанс, я должен попробовать и на этот раз.

— Тебе нельзя выдавать себя! — голосом Остужева передразнил Антон. — Думаешь, мне тут весело живется? Собираюсь крепко поговорить с Дюпоном на эту тему. Надоело играть девчонок.