Джон Марко: Праведники Меча (Тираны и короли - 3)

- Да. Придется поговорить с Шинном на эту тему. Вэнтран, на твоем месте я повернул бы обратно. Бойня никому не нужна.

Ричиус рассмеялся.

- Я как раз думал о том же! Сдайся, Лет, пока у тебя есть такая возможность.

- Замок у меня в руках! - парировал Лет. - И подкрепление уже идет. Почему бы тебе не удалиться, как умненькому предателю? И забери с собой эту банду варваров.

- Оглянись вокруг, Лет, - сказал Ричиус. - У нас больше двухсот человек, и они уже уничтожили два отряда твоей кавалерии. - Он указал на шеренгу всадников на дворе. - Ты хочешь, чтобы и этих постигла та же участь? Потому что я не сомневаюсь: Пракстин-Тар с удовольствием тебе это устроит.

- Сдайся! - подхватил Алазариан. - Пожалуйста. Ричиус прав. Тебе не победить.

- И если я сдамся, то, что со мной будет? - спросил Лет. - Меня подадут на ужин этим дикарям? Нет уж, спасибо, мальчик.

- Твоя судьба будет лучше, чем та, которую ты устроил моей матери! вскричал Алазариан. - А теперь сдавайся: это твой единственный шанс.

Казалось, Лет обдумывает его предложение. На крыше лучники дожидались его приказа, целясь в противников. Всадники на дворе крепче сжали свои копья. Алазариан с ужасом смотрел на эти приготовления. Вид Лета пробудил в нем что-то черное. Внезапно он снова оказался в том чулане - маленький мальчик, рыдающий после жестокой порки.

- Я буду разговаривать только с Алазарианом, - неожиданно объявил Лет. - Если уж я должен сдаться, то я хочу говорить с моим сыном.

- Даже и не думай! - крикнул Джал.

- Ты сдашься без всяких условий, - заявил Ричиус. - Иначе я отдам приказ идти на штурм.

- И сколько, по-твоему, тебе придется сражаться за замок, Шакал? Может, численное преимущество и за тобой, но позиционное - на нашей стороне. - Он указал на крышу, где устроились лучники. - Неужели тебе хочется видеть, как будут погибать твои товарищи?

- Если хоть один из лучников пустит стрелу, мы хлынем на замок и захватим его, - предостерег его Ричиус. - И тогда здесь просто не останется живых, которые могли бы сдаться.

- Алазариан, - спросил Лет, - ты придешь говорить со мной?

- Нет, он не придет! - крикнул Джал.

Лет вздохнул.

- Ну же, мальчик. Не будь таким трусом!

Это обвинение вывело Алазариана из равновесия. Он стиснул зубы. Лет наблюдал за ним. Не дав Ричиусу времени отказать Лету, Алазариан повернулся и сказал:

- Я хочу это сделать.

- Что?! Алазариан, нет!

- Но я хочу, Ричиус, - настаивал Алазариан. - Пожалуйста, разреши мне.

- Зачем? - рявкнул Джал. - Алазариан, не глупи!

- Это не глупость! Разрешите мне подняться туда и поговорить с ним. Может, я смогу убедить его сдаться.

- Нет, Алазариан, - возразил Ричиус. - Джал прав. Он просто хочет использовать тебя как заложника, чтобы ему было из-за чего торговаться.

- Алазариан! - подозрительно окликнул его Джал. Священник переменился в лице. - Что ты задумал?

- В каком смысле?

- Ты что-то придумал. Я это вижу. Что именно? Алазариан мрачно улыбнулся.

- Джал, я должен это сделать. Не надо меня расспрашивать, ладно?

- Алазариан, о чем, к черту, идет речь? - не сдавался Ричиус. - У нас нет времени на глупости!

- Это так, - согласился Алазариан. - У нас нет времени. Так что не надо со мной спорить. Просто пустите меня туда.

- Не пущу! - отрезал Ричиус. - Ты глупишь...

- Нет, - неожиданно сказал Джал. - Пусть он идет. - Что?!

Джал прикоснулся к плечу Алазариана.

- Ты уверен?

Алазариан был отнюдь не уверен, но все же кивнул: - Да.

- Тогда мы все объясним Пракстин-Тару. Иди с Богом, сын мой.

- Джал! - возмутился Ричиус. - Что тут, к дьяволу, происходит?

Джал повернулся в сторону балкона и крикнул Лету:

- Хорошо, ублюдок! Он придет с тобой поговорить. Но если у него хоть один волос с головы упадет, я с тебя живьем шкуру сдеру!

Элрад Лет расхохотался.

- Какая богобоязненная мысль, поп! - Он махнул рукой, приглашая Алазариана. - Иди, мальчик. Никто ничего плохого тебе не сделает. Даю слово.

Слово Лета ничего не значило, но Алазариан все равно направился к замку, отделившись от своих спутников. Его конек рысью въехал на двор. У себя за спиной он слышал протесты Пракстин-Тара.

Алазариан сам не знал, понимает ли он, что делает, однако им двигала потребность в последний раз встать лицом к лицу со своим так называемым отцом. При приближении к замку все воспоминания детства нахлынули на него: нежный голос матери, резкие, оскорбительные слова Лета, темнота чулана, безжалостные удары ремня... Воспоминания внезапно стали непреодолимыми - и они гнали его вперед. Всадники во дворе расступились, пропуская его к замку. Впереди открылись двери, и оттуда выглянул кто-то из слуг.