Александр Марков - Отражение Улле

- Кабан потеряет след у скалы, - сказал Орми. - Может, они не догадаются залезть наверх. Если мы ляжем, всадники на мамонтах нас не заметят.

- Эйле, где вход? - спросил Бату. - Я обошел все это плато и нигде не нашел входа.

Эйле переводила взгляд с Орми на Энки, с Энки на Аги и то открывала, то закрывала рот, как будто хотела что-то сказать, но не могла решиться. Враги между тем приближались. Внезапно один из боевых мамонтов вскинул голову, вытянул хобот в сторону стоящих на вершине выродков и затрубил.

- Прячьтесь! Ложитесь! - крикнул Орми, бросаясь на землю, но было поздно. Гуганяне испустили торжествующий клич и мгновенно рассыпались по всему склону. Теперь они шли не колонной, а цепью, перебегая от камня к камню. Несколько раз громыхнуло, и горячие тяжелые сгустки прожужжали над головами выродков. Те пригнулись; Бату и Орми легли ничком.

- А! Вот вы как! - крикнул Аги, грозя гуганянам кулаком. - Живыми нас взять уже не пытаетесь! То-то.

- Вход! Эйле, где вход? - стонал Бату, распластавшись на камне.

- Улле тебе в пасть вместо входа, - пробормотал Орми.

- Послушайте, - сказала Эйле, сложив, как будто в мольбе, руки. Только прошу вас, верьте мне! Вход есть, я его вижу. Я могу пройти в него. И вы сможете, нужно только постараться. Его создали таким, чтобы ни один меченый никогда не увидел его. Он пропустит только детей Имира.

- Что мы должны сделать, чтобы увидеть? Раскаленные снаряды ударялись в скалу, выбивая осколки и искры.

- Конец! - Бату обхватил голову руками и завыл почти по-волчьи. Сейчас они заберутся сюда!

- Да не скули ты! - рявкнул Орми. - Эйле, детка, говори же скорей, что нужно делать!

- Отбросить все, что дала нам жизнь. Стать теми, кем мы пришли в этот мир. Забыть все слова. Не думать об опасности. Стать как младенцы, очиститься. Как будто мы родились... умерли... спим... Мир - большие синие тени, они движутся неотвратимо... Между ними - ты, крошечная душа, она только-только проснулась. Она не знает ничего, не знает, что нужно что-то знать. У нее есть лишь малая, самая первая доля свободы, право видеть мир таким, какой он есть. Сделайте так, и вы увидите вход и войдете в него. Смелее! Смотрите на меня!

Эйле сделала шаг и остановилась рядом с Орми. Лицо ее посветлело и стало странно прозрачным. И вдруг она исчезла.

В тот же миг Орми увидел вход. Он замер на мгновение, потрясенный. Все вокруг изменилось... Это было похоже на сон. Только горы, камни и сосны остались прежними. Извиваясь и корчась, полезли по склону уродливые бурые тени. Небо из серого стало черным; это уже не мгла, не туча - глухой каменный свод. Вдали все тонуло во мраке, как будто настала ночь. Только скала, на которой они стояли, сияла лучезарным светом, переливалась голубыми и желтыми сполохами - последний оплот Имира на побежденной земле. В середине верхней грани скалы открылось круглое, затянутое колышущейся прозрачной пленкой окно.

Все было так просто! Орми, смеясь в душе, шагнул в проем. Искрящаяся упругая поверхность подалась, обволокла его теплой дымкой и пропустила в подземный мир. Он стоял на каменной площадке в темноте; Эйле взяла его за руку. Снаружи не доносилось ни звука.

Энки тоже увидел вход. Он уже хотел шагнуть в него, но в последний момент остановился и сказал своим спутникам:

- Идите вперед. Я пойду последним.

Бату, не колеблясь, ступил в проем и исчез, оставив после себя легкое, смутное белое облачко, которое тут же рассеялось.

- Теперь ты, Аги.

Аги медленно приблизился к чудесному окну и занес уже ногу, но что-то остановило его.

- Я боюсь. Оно меня не пропустит.

- Нужно попробовать.

- Да, наверно... нужно...

Энки заметил, что Аги весь дрожит. Наконец, решившись, он шагнул вперед...

Аги не исчез сразу, как те трое. Его тело стало полупрозрачным и начало быстро погружаться в камень. Вот на поверхности осталась одна голова. Тут лицо Аги исказилось от боли. Он страшно закричал:

- Нет! Пусти меня! Пусти! Не-ет!

Глаза его налились кровью, лицо почернело. Он хрипел и задыхался. Энки опустился рядом на колени.

- Ну, давай, Аги! Держись! Еще немного!

Голова не проходила. Казалось, еще мгновение, и случится что-то ужасное.

- П-помоги! - выдавил Аги, превозмогая боль. Энки положил руку ему на темя, налег всем весом... Послышался хруст, голова Аги ушла в камень. Энки почудилось - в последний миг из глаз и ушей его хлынула кровь... Энки взглянул на свою руку - она в крови... Нет, это только мираж, наваждение, кровь растаяла как дым... На том месте, где только что была голова Аги, корчился чешуйчатый волосатый паук. Размером с кошку, с четырьмя коленчатыми ногами, по три пальца на каждой. Энки узнал его. Протянул руку, чтобы схватить и раздавить... Призрачная гадина перевернулась на брюхо и метнулась к краю скалы. Она двигалась быстро, как ветер, движения были неуловимы. Миг - и она прыгнула вниз.