Осенние визиты

терять удовольствие от новых книг.

- Я не хотел вас обидеть, - Кирилл отвел глаза.

- Ладно, мальчик. Ерунда это все. Давайте думать, как обеспечим мое

возвращение от Хайретдинова.

- Это если вы захотите возвращаться, - негромко заметил Визитер.

Сегодня Визирь не собирался заниматься политической трескотней. Он еще поспал

после разговора с писателем, как и тот, вероятно. Короткий сон уже не принес

никакой информации, но ее и так было достаточно.

Позавтракали они вместе с Шедченко. Полковник временами морщился,

поворачиваясь - вероятно, ребра были ушиблены вчерашним выстрелом. Ничего.

Впредь наука. Риск оправдывается лишь в том случае, когда завершается победой.

- Попробуем привлечь к себе Зарова, - небрежно обронил Визирь, когда они стали

пить кофе. - Я предложил ему встречу, и он, вероятно, согласится.

Николай отставил чашку. Спросил, резко и чуть ли ни возмущенно:

- К чему это, Визирь?

- Успокойся, я не собираюсь менять друзей.

Шедченко, похоже, думал о другом. Вскинул глаза на Хайретдинова, потом едко

заметил:

- А товарищ Сталин этим не пренебрегал. Но я спрашиваю, зачем нам писатель?

- Еще одна голова лишней не будет.

- Точнее - две головы?

- Одна. Посланник Творчества повесился вчера ночью на водопроводной трубе.

Вот теперь Шедченко растерялся. Отвел взгляд - словно высказал что-то мерзкое

о человеке, никак к подобному не причастному. Потом буркнул:

- Совесть заела?

- Может быть. Знаешь, с рефлексирующей интеллигенцией это частенько бывает, -

Хайретдинов вздохнул. - Товарищ Сталин, если уж о нем заговорили, сам

попадался. Начинаешь Берию к ногтю брать - "Зачем без приказа?" Оказывается, и

впрямь... наплевал на дачу, "эмку", подруг, премии. Пустил пулю в лоб, или

прыгнул в петлю.

Визирь засмеялся было, но тут же оборвал смех, коротко бросил:

- Извини. Что-то я... Да, кстати, пацана они так и не прибили.

Шедченко не стал уточнять. Он выстроил схему быстро, не зная, впрочем, что она

не имеет ничего общего с истиной. Писатель оказался куда лучше, чем он

полагал. Неспособны были ни Посланник Творчество, ни его двойник, убить

ребенка. И никого они убить не способны.

Потому и повесился Посланник. Понял - на победу надеяться бессмысленно.

- Извини, Рашид. Ты прав, - Шедченко вновь признал его превосходство. И Визирь

не стал вдаваться в мотивы Посланника Творчества.

- На столике у окна лежит пара телефонов, принеси любой, - добродушно попросил

Визирь. Шедченко повиновался, и Хайретдинов, беря трубку, пояснил: -

Госбезопасность ныне не та. И всю сотовую связь проверять не в состоянии. Есть

у меня номер, который слушают, есть и другие... Алло? Ярослав Сергеевич?

Николай тоже не старался слушать разговор. Визирь сам сообщит ему все, что

сочтет нужным. И он действительно посмотрел на него после короткого диалога,

отложив выключенный аппарат.

- Придумал что-то наш литератор, - весело сказал он. - Нашел, видимо, метод

обезопаситься!

- Но ты же не собираешься... - прохаживаясь вдоль стены начал Шедченко.

- Нет, вероятно. Но всякое возможно. Заров просит прислать за ним машину.

Государственную, с депутатскими номерами. В центр, он будет ждать на

Театральном проезде и Неглинной. И просит приехать тебя.

- Я готов, - просто ответил Шедченко.

- Поведешь сам, - решил Хайретдинов. - Хоть это и против правил... мне

прийдется поговорить с шофером.

- Он человек дисциплинированный, ты его легко уговоришь.

- Конечно, - Визард посмотрел в потолок, потом вздохнул. - Кажется, я понял

план Зарова. Он не дурак. Попробуем с ним подружиться, Коля.

5.

Когда у нее появилась эта мысль - Анна не знала. Не так уж часто она посещала

церковь, даже дома. Не в этом ведь вера.

Несколько раз она спрашивала прохожих - но трое из них сами были приезжими,

двое ничего не смогли подсказать. Наконец ей указали направление.

К церкви она подошла неуверенно и даже смущенно. Глупо, для нее, искать

утешения в словах священника. Но ведь и он - молился отцу своему?

Еще шла заутренняя служба. Анна постояла у входа, глядя на тихую, погруженную

в себя толпу. Так много людей, и среди них столько молодых. Это всегда

приносило ей покой и безмолвную радость. Мир жаждет добра, мир хочет прощения.

Она купила свечу - самую большую из тех, что продавались. Деньги у нее были,

Мария вчера небрежно сунула ей в карман целую кучу - даже считать страшно. У