Джордж Мартин - Манна небесная

– Назначают чиновников, – ответил Таф. – Богов, если они вообще существуют, выбирают другими процедурами. Я не претендую на роль бога в мифологическом смысле. Но все же я утверждаю, что я действительно держу в своих руках власть бога, и я полагаю, что вы поняли эту истину давным-давно, когда впервые попросили у меня хлебов и рыб, – когда она начала было отвечать, он поднял руку. – Нет, пожалуйста, не перебивайте. Я постараюсь быть немногословным. Мы с вами не так уж отличаемся друг от друга, Толли Мьюн…

– У нас ничего общего, черт бы вас побрал! – выкрикнула она.

– Мы не так уж отличаемся, – спокойно и твердо повторил Таф. – Вы когда-то признались, что не религиозны; я тоже не из тех, кто боготворит мифы. Я начинал как торговец, но когда я нашел этот корабль под названием «Ковчег», то обнаружил, что меня стали на каждом шагу преследовать боги, пророки и демоны. Ной и всемирный потоп, Моисей и его казни, хлеба и рыбы, манна, огненные и соляные столпы – волей-неволей я узнал все это. Вы говорите, что я объявил себя богом. Я на это не претендую. И все же, должен вам сказать, первое, что я сделал на этом корабле, – оживил мертвого, – он задумчиво показал на рабочую станцию в нескольких метрах от них. – Вон на том самом месте я и совершил свое первое чудо, Толли Мьюн. Более того, я действительно обладаю властью бога и могу влиять на жизнь и смерть миров. Могу ли я, пользуясь такими божественными возможностями, отказаться от ответственности, от тяжкой ноши моральных обязательств? Думаю, что нет.

Она хотела ответить, но не смогла вымолвить ни слова. Он сошел с ума, подумала Толли Мьюн.

– Более того, – продолжал Таф, – природа с'атлэмского кризиса такова, что она допускает лишь божественное вмешательство. Представим на минуту, что я согласился продать вам «Ковчег», как вы просили. Неужели вы действительно полагаете, что ваши экологи и биотехнологи, как бы они ни были опытны и преданы делу, сумеют найти ответ, который решил бы проблему на долгое время? Думаю, вы слишком умны, чтобы впасть в подобное заблуждение. Я не сомневаюсь, что эти мужчины и женщины – чей интеллект и образование намного превосходят мои – имея в своем распоряжении все ресурсы этого биозвездолета, конечно же, придумают множество гениальных решений, временных мер, которые позволят с'атлэмцам плодиться еще одно столетие, может быть, два, а может быть, даже три или четыре. И все же в конечном итоге эти меры тоже окажутся неудовлетворительными, как и мои скромные предложения пяти– и десятилетней давности, как и все прорывы, которых достигали ваши технократы в прошлые века. Толли Мьюн, на проблему населения, растущего в неразумной геометрической прогрессии, нет ответа – ни рационального, ни справедливого, ни научного, ни технического, ни гуманного. Ее можно решить только с помощью чуда – хлебов и рыб, манны небесной и тому подобного. Дважды я потерпел поражение как инженер-эколог. Теперь я надеюсь одержать победу как Бог, так нужный С'атлэму. Если бы я и в третий раз подошел бы к вашей проблеме как простой человек, я бы опять ничего не добился. И тогда ее решили бы другие боги, более жестокие, чем я – чума, голод, война и смерть. Следовательно, я должен отбросить на время свою человеческую природу и действовать как Бог, – Таф замолчал и, моргая, посмотрел на Толли Мьюн.

– Вы уже давным-давно отбросили свою человеческую природу, – набросилась она на него. – Но вы, черт возьми, не бог. Дьявол – это может быть. Больной манией величия – это уж точно. Чудовище! Вы чудовище, а не бог.

– Чудовище, – повторил Таф. – Несомненно. – Он моргнул. Его длинное белое лицо оставалось как всегда неподвижным, но в голосе его появилось нечто странное, чего она никогда раньше не слышала, и это встревожило и испугало ее. Это нечто было похоже на чувство. – Вы глубоко ошибаетесь, Толли, – возразил он.

Черныш тоненько, жалобно мяукнул.

– Ваш кот лучше понимает холодную реальность, которая вас окружает, – сказал Таф. – Может быть, мне объяснить все сначала?

– Чудовище, – сказала она.

Таф моргнул:

– Вечно мои благие намерения недооценивают и встречают лишь незаслуженными обвинениями.

– Чудовище! – повторила она.

Таф быстро сжал правую руку в кулак, потом медленно разжал.

– Очевидно, какой-то нервный тик резко сократил ваш словарный запас, Первый Советник.

– Нет, – ответила она, – просто это единственное слово, которое вам подходит, черт возьми.

– Несомненно, – сказал Таф. – В таком случае, раз я чудовище, мне и поступать следует, как чудовищу. Учтите это, Первый Советник, когда будете принимать свое решение.