Сергей Гатаулин - Вирусапиенс

Необычайный калейдоскоп не интересовал рыжебородого – он вышел на минутку и… испуганно сжавшись, покачнулся, когда воздух вокруг него странно загустел.

– Боже, спаси раба своего Григория! – истово крестясь, забормотал мужик, готовый в любую минуту рухнуть на колени.

Высокая, окружавшая двор стена заколыхалась. Теряя четкость очертаний, поплыла, как дождевая туча перед грозой. Громкий хлопок вытолкнул из насыщенного подрагивающего мрака странное существо, отдаленно напоминающее человека.

– Изыди, сатана! – замахал руками рыжебородый. Сжимая в руках нательный крест, пал ниц, заколотил головой о землю.

«Сатана» глянул на мир, недовольно рыкнул, выстрелил зеленой молнией в землю и исчез вместе с породившей его тучей.

«Испугался чудотворящей силы креста!»

Через мгновенье, однако, и туча, и странный незнакомец вернулись, озаряя заспанный церковный двор беззвучными вспышками.

– Где я? – страшный человек болезненно скривился. Цепким взглядом ощупал трясущегося Григория.

– Александровская слобода! – забормотал тот, закрываясь подолом черной рясы. И вдруг громко ахнул, вскидывая брови, выпучил глаза. – Царь?!

– Отставить! – приказал незнакомец, теребя длинную, редкую, как мочало, бороду.

Круглое лупоглазое лицо перекосилось от страха:

– Кто ты?

– Зови меня Полковник. А кто ты?

– Я Гришка Вельский, параклисиарх, слуга царский, как и все, – видя непонимание, мелькнувшее во взгляде «диавола во плоти», рыжий пояснил: – Пономарь я, Малюта Скуратов.

– Таак! – протянул полковник и вдруг громко выдохнул. – А царь где?

Согнувшийся пономарь рухнул в белоснежный сугроб.

– Там! – кивнул, приподнимая залепленную тающим снегом физиономию.

Полковник коснулся взглядом необыкновенного строения, каждый кирпичик которого сиял впечатанным золотым крестом. Здание возвышалось над серыми мелкими сараюшками, что придавало ему вид громадной золотой клетки, парящей над заснеженной землей.

– Молчи и будь рядом. Возвеличу! – прошипел он. Оглядываясь, пересёк двор, стараясь оставаться незамеченным.

Пономарь преданно засеменил сзади, иногда забегая вперед, чтобы указать дорогу.

Крепкие дубовые двери предательски скрипнули, когда полковник потянул начищенное до блеска медное кольцо. Он замер, осматриваясь; услышал громкий храп и невнятное бормотание, доносящееся из глубины узкого прохода. «Охрана, как и во все времена, – спит», – недовольно сдвинув брови, он осторожно протиснулся в темный коридор. Переступая через вытянутые громадные ноги в грубых прошитых суровой ниткой сапогах, вгляделся в лица стражей.

«Скоты! Захочешь, не разбудишь».

Подойдя к низкой полукруглой арке, заглянул внутрь небольшой комнатушки и увидел молящегося перед иконами человека в роскошной лисьей шубе.

Рослый мужчина повел крепкими плечами, мощно вздохнул широкой грудью и продолжил тягуче гнусавую молитву:

– Господи! Вразуми раба твоего, Иоанна Васильевича. Подскажи слуге твоему, как избежать измены и пресечь заговоры, опутавшие царство моё-ё-ё.

Прячась за колонной, полковник не мог поверить, что перед ним великий царь, Иван Грозный. Он с интересом наблюдал за великим тезкой, все больше удивляясь: уж очень знакомым казался ему силуэт Иоанна.

– Грозный, говоришь? – шепнул полковник, появляясь из-за колонны. – Посмотрим, так ли ты страшен.

Царь, похоже, услышал дерзкий вопрос, гневно повернулся. Пытаясь закричать, натолкнулся на затухающее зеленоватое свечение, исходящее из глаз чужака и лишь сглотнул противный, застрявший в горле комок. Захрипев, он сжал лицо руками, стараясь избавиться от наваждения. В глазах богобоязненного монарха плескался первобытный ужас.

– Силой выжечь крамолу на Руси, – зашипел полковник, злобно вытаращив глаза. – Вот что тебе нужно было делать! Царство моё-ё-ё! – скривился он. – Слизняк!

Испуганный царь, рухнув на пол, попробовал было завопить, но захлебнулся писком: полковник ударил государя ногой по шее, отчего тот влетел под широкую скамью и замер, притворяясь бесчувственным.

Вытащив парализованное, испуганное существо из-под лавки, Иван Васильевич влепил великому тезке звонкую пощёчину и негромко зарычал:

– Жить хочешь – молчи! Нет – ори!

Храп в коридоре на мгновение затих, чтобы через секунду вновь мощно задрожать под низкими сводами.

В глазах полковника полыхнул зеленый огонь.

Царь ойкнул и обмяк, сознание покинуло расслабившееся тело.