Жерар Клейн - Звездный гамбит

Алган размышлял.

Может, то, что он услышал, всего лишь легенды, вымысел?

Но ведь существовало пространство с мириадами миров и возможностей. Оно каждодневно задавало сотни вопросов, которые никто не мог разрешить… А кроме того, последнее время люди жили словно в ожидании встречи с иной разумной расой. Гуманоидной или нет — неважно, но именно иной, которая не была бы следствием мутации некоей ветви человечества, вроде жителей Аро с их глазами без зрачков.

Существовал Ногаро с его любознательностью, существовали пуритане Эльсинора и их десяти планет, существовали люди Бетельгейзе с их тайным интересом к почти сказочным историям, которые поведали первопроходцы. Существовала убежденность Ногаро и торговца с Эльсинора в том, что недостижимые глубины пространства скрывают тайны бытия.

И еще существовала шахматная доска.

А Жергу Алгану с его ограниченными знаниями предстояло принести ответы на мучившие всех этих людей вопросы. Информации было мало — сведения о двух или трех погибших экспедициях, странные видения после глотка зотла, неведомые черные цитадели, в которые верили пуритане и которые были, похоже, известны людям Бетельгейзе.

Могло быть так, что ответ на все вопросы находится на Бетельгейзе. Он мог храниться в памяти гигантских машин, в архивах, в отчетах. А Жерг Алган всего лишь пешка, предназначенная для того, чтобы направить пуритан Эльсинора по ложному следу.

Но существовала шахматная доска.

И ее шестьдесят четыре клетки — черный ящике двойным входом и математически безграничным количеством комбинаций, разрисованный странными фигурами.

«А если это символ? Символ Вселенной? — спрашивал себя Алган, глядя на красный квадрат окна. Спина его ощущала неровности пола. — А если это ключ, некое подобие плана или дверь к тайне черных цитаделей, дающая право на владение ими тому, кто соберет разрозненные куски мозаики в одно целое»?

Он сунул руку под голову и, пошарив в мешке, достал доску. Пальцы, казалось, сами тянулись погладить ее полированную поверхность. Да, шахматная доска могла служить ключом, и он ждал того человека, который воспользуется им. Может, в пространстве рассеяно столько же черных цитаделей, сколько рисинок пообещал дать некий раджа изобретателю шахмат — одну рисинку за первую клетку, две за вторую, четыре за третью и так далее, и оказалось, что вся земля не в состоянии родить столь несметного количества риса.

А может, доска была моделью пространства, и ходы фигур наглядно изображали некоторые наиболее удобные траектории перемещения? Шахматная игра готовила человеческий мозг к решению некоторых топологических задач, а разыгранная партия соответствовала решению определенных проблем, исходными данными которых были точные пространственные координаты.

Проблемы шахматной игры были проблемами геометрическими, пространственными, топологическими. Играя, следовало выбирать сложные маршруты и избегать губительного влияния отдельных фигур, находящихся в тех или иных точках пространства.

Например, в центре доски.

«Из чего сделана эта доска — из дерева?» — спросил он сам себя, поглаживая пальцами ровную полированную поверхность и не ощущая ни малейшего зазора между клетками.

В первый момент он решил, что доска изготовлена из разных пород дерева. Но почему именно из дерева? Просто такие доски почти всегда делались из дерева.

Теперь его одолело сомнение — могло ли дерево так хорошо сохраниться.

А может, доска была грубой подделкой, ловушкой?

Он отбросил эту мысль. И пуритане, и люди Бетельгейзе обладали достаточным арсеналом средств, чтобы точно установить возраст любой вещи, и вряд ли их удалось бы обмануть. А зачем обманывать его, Жерга Алгана, человека с древней планеты, одинокого волка, бунтаря, заблудившегося на окраинах Освоенной Галактики!

А зотл? Зотл и шахматная доска.

Зотл, странный, абсолютно безвредный напиток, который подготавливал мозг и нервную систему человека к восприятию непонятных образов.

«Ирреальные видения, опасные для психики», — заявляли психологи. «Как сказать, — возражали математики и физики, — миры, доступ к которым открывает зотл, построены по законам логики и не похожи на бред, они столь же логичны, как и сама Вселенная».

«Бред, — упорствовали психологи, — неожиданные связи между нервными окончаниями. Вы видите то, что должны слышать, воспринятое слуховым нервом замыкается на оптический нерв».