Артур Кларк - Рама II

Генерал выбрался из комнаты на прощальный обед в последний вечер перед отлетом Брауна, Сабатини, Табори и Тургеневой на Землю. Его присутствие испортило им трапезу. Ирина была нелюбезна, наговорила резкостей, даже отказалась сесть рядом. Дэвид Браун игнорировал его вообще и принялся пространно разглагольствовать о лаборатории, которую построят в Техасе для изучения пойманного биота. Лишь Франческа и Табори проявляли некоторое дружелюбие. Так что О'Тул сразу же после обеда направился к себе, ни с кем не простившись официально.

На следующее утро, менее чем через час после отлета научного корабля, О'Тул связался с адмиралом Хейльманом и попросил разрешения встретиться с ним.

— Значит, передумали наконец? — взволнованно проговорил немец, когда генерал вошел в его кабинет. — Хорошо. Еще не поздно. У нас осталось двенадцать дней. Бомбы можно будет взорвать даже через девять.

— Отто, я приближаюсь к решению, но еще не пришел к нему. Я все обдумал и хочу, во-первых, переговорить с папой Иоанном Павлом и, во-вторых, самому войти внутрь Рамы.

— Дерьмо, — отозвался Хейльман. — Опять сначала. Наверное, надо…

— Отто, вы не понимаете, — ответил американец, глядя на своего коллегу.

— Это правильно. Если во время моего разговора с папой или выхода на Раму случится нечто неожиданное, я введу код в ту же минуту, как только окажусь в коридоре.

— Вы в этом уверены? — спросил Хейльман.

— Даю слово.

В своей долгой и эмоциональной исповеди перед папой генерал О'Тул не скрывал ничего. Он прекрасно понимал, что все сказанное им записывается, но это больше не сдерживало его. Важно было одно: если он активирует бомбы, то лишь в полной внутренней убежденности.

Он нетерпеливо ожидал ответа. Наконец папа Иоанн Павел V появился на экране, он сидел в той же комнате, где после Рождества давал аудиенцию О'Тулу. В правой руке папы был маленький электронный блокнот, куда он время от времени поглядывал.

— Сын мой, я молился за вас, — начал папа на идеальном английском, — в особенности в эти последние дни вашего смятения. Я не могу сказать вам, что делать. Я не могу ответить на ваш главный вопрос. Остается лишь вместе надеяться, что Господь в своей премудрости даст недвусмысленный ответ на вашу молитву. Прочие ваши вопросы я могу прокомментировать в надежде, что мои замечания помогут вам… Не берусь утверждать, что услышанный вами голос действительно принадлежал св.Микелю и что вы имели по-настоящему духовный опыт. Могу лишь заверить, что в практике человечества существует некая область, именуемая духовной, которую нельзя объяснить в рамках рационального или научного подхода. Свет небесный ослепил Савла Тарсийского, чтобы обратить его в христианство и сделать его апостолом Павлом. Голос, который вы слышали, мог принадлежать и св.Микелю. Решать вам. Как мы с вами говорили три месяца назад, конечно. Бог создал и раман, кем бы они ни были. Но Он сотворил и бактерии, и вирусы, что вызывают страдания и смерть людей. И люди не смогут восславить своего Творца ни как вид, ни по отдельности, если погибнет человечество. Я сомневаюсь в том, что Господь ждет от нас уклонения от действий, когда опасность грозит уже самому существованию человечества. Куда сложнее другой вопрос: не является ли Рама провозвестником Второго пришествия Христа? Ряд священников нашей церкви соглашаются со св.Микелем, однако они находятся в явном меньшинстве. В основном церковь считает, что для такой роли эти корабли духовно стерильны. Конечно, мы видим настоящие чудеса техники, однако в них не ощущается той теплоты, любви… всего, что связано для нас с именем Христа-Спасителя. Поэтому религиозное предназначение Рамы кажется мне сомнительным. Но решение вам надлежит принять самостоятельно. Продолжайте молиться; я уверен, что вы понимаете необходимость этого, однако не ждите ярких проявлений Божьей воли. С каждым Он разговаривает по-разному, даже к одному и тому же человеку обращается всякий раз в иной форме. И помните об одном. Пока вы будете искать знак Божьей воли на Раме, многие земляне будут молиться за вас. Не сомневайтесь — Господь даст вам ответ; сумейте только заметить и правильно понять его.

Свое обращение Иоанн Павел завершил благословением и «Отче наш». Автоматически опустившись на колени, генерал О'Тул повторял слова молитвы следом за духовным отцом. И когда экран погас, генерал обратился памятью к словам понтифика и почувствовал бодрость. «Значит, я на правильном пути, — сказал он себе. — Только не следует ждать небесных сил, сошедших во всем блеске».