Ричард Мэтсон: Немой

Когда машина поравнялась с домом, Вернер заметил женщину, отпрянувшую от окна кухни. - ...Если бы мы получили хоть какое-то известие от вас. Но никакого ответа не было. Вы не можете обвинить нас в том, что мы незаконно усыновили ребенка. Ведь мы считали, что это будет лучшим выходом. Вернер рассеянно кивнул. - Я понимаю, - сказал он спокойно. - Но тем не менее ваши письма до нас не дошли. Некоторое время они сидели в машине молча. Вернер задумчиво глядел сквозь ветровое стекло. Шериф сосредоточенно разглядывал собственные ладони. "Итак, Холгер и Фанни мертвы, - думал Вернер. - Ужасное открытие. Мальчик сделался жертвою жестокого обращения этих людей, которые так ничего и не поняли. И это - не менее ужасная вещь". Шериф Уиллер рядом с ним напряженно размышлял о письмах. Почему они не дошли? Он должен был написать еще раз. - Значит, - заговорил он наконец, - вы хотели увидеть мальчика? - Да, - кивнул Вернер. Двое мужчин распахнули дверцы машины и вышли. Они прошли через двор, поднялись по лестнице. - Я сейчас приглашу мою жену. Пройдите, пожалуйста, вот туда, в гостиную. В гостиной Вернер снял плащ, бросил его на спинку деревянного стула. Сверху доносился до него слабый звук голосов, мужского и женского. Голос женщины казался растерянным. Услышав позади себя шаги, он обернулся. Жена шерифа вошла в комнату вместе с мужем. Она вежливо улыбалась, но Вернер видел, что ее вовсе не радует его визит. - Присядьте, пожалуйста, - попросила она. Он подождал, пока она сядет сама, потом опустился на стул. - Что вы хотите? - спросила миссис Уиллер. - Разве ваш муж не объяснил вам? - Он сказал, кто вы, - быстро проговорила она, - но не объяснил, почему вы хотите видеть Поля. - Поля? - спросил удивленный Вернер. - Мы... - она нервно сцепила пальцы. - Мы решили называть его Полем. Нам казалось, что это более подходящее имя. Я хочу сказать, более подходящее для того, кто будет носить фамилию Уиллер. - Да, понимаю, - Вернер вежливо кивнул. Наступила пауза. - Итак, - прервал ее Вернер, - вы хотели бы знать, для чего я приехал сюда и почему хочу видеть ребенка. Я постараюсь объяснить это по возможности кратко. Десять лет тому назад в городе Гейдельберге четыре супружеские пары Элкенберги, Кальдеры, Нильсоны, я и моя жена приняли решение провести научный эксперимент на своих собственных, тогда еще не родившихся детях. Эксперимент, относящийся к области их внутреннего развития. Попробую пояснить, в чем тут дело. Видите ли, за отправной момент мы взяли идею о том, что древний человек, еще лишенный сомнительной ценности языковой связи, был, по всей вероятности, телепатом... Кора беспокойно зашевелилась в своем кресле. - Затем с течением времени эта дарованная природой человеческая способность оказалась ненужной, просто вышла из употребления. И превратилась в конце концов в нечто вроде аппендикса. Итак, мы начали нашу работу. В каждой семье исследовались физиологические особенности наших детей, и в то же время мы все занимались развитием их способностей. Постепенно нам удалось выработать единую методологию. Зародилась мысль основать всем нам колонию, как только дети немного подрастут. Объединиться в тот момент, когда их способности, развитые нами, станут их второй натурой. Пауль - один из этих детей. Ошеломленный шериф пристально глядел на профессора. - Это правда? - Да. Это правда. Кора неподвижно сидела в своем кресле и так же пристально разглядывала высокого немца. Она вспомнила теперь, что Пауль всегда понимал ее без слов. Думала о том ужасе, который он испытывает перед школой и перед учительницей. Припоминала, как часто ей случалось просыпаться среди ночи и идти к нему, хотя он при этом не произносил ни слова, не звал ее. - Что? - спросила она, очнувшись, поняв, что Вернер о чем-то спрашивает. - Я спрашиваю, могу ли я теперь увидеть мальчика? - Он в школе, - ответила она, - он будет дома... Она смолкла, заметив, как исказились черты его лица. - В школе? - переспросил он.

- Пауль Нильсон, встань! Ребенок соскользнул со своего места и встал рядом с партой. Мисс Франк сделала жест рукой, и он, сделавшись вдруг похожим на старого и усталого человека, потащился к кафедре. - Класс! - воззвала она. - Я хочу, чтобы вы все подумали сейчас о его имени. Только подумайте, но не произносите вслух. Как только я сосчитаю до трех, начинайте мысленно, про себя повторять: Пауль, Пауль, Пауль. Вы поняли меня? - Да, мисс Франк, - пропищал одинокий голос. - Прекрасно. Итак, раз, два, три! Шквалом, ранящим, сметающим все, это хлынуло в его мозг: Пауль! Пауль! Это бушевало и скрежетало где-то в самых сокровенных уголках его мозга. И в тот момент, когда ему уже показалось, что сейчас голова его расколется, все оборвал голос мисс Франк: - Повтори это, Пауль.