Дмитрий Изосимов - Метагалактика 1993 № 4

— Давно ваши ушли? — задает он вопрос.

— Вчера девчонка из соседнего подвала приходила и говорила, что на Западе, в квартале отсюда, видели стаю диких собак, дерущихся за кусок окорока. Мужчины тут же собрались и двинулись в том направлении. Мы поднимались по неразрушенной стене на третий этаж и видели, как они втянулись вереницей в проход у реки. Больше об них мы ничего не знаем.

— Что же вы будете делать?

— Мы хотели пойти поискать пищу, но боимся детей.

Виктор Толстопрядов продолжает разговор и тайком поглядывает на одну молодую женщину. У нее маленькое личико и стройная фигура. Она очень сдержана в разговоре. При остроумных замечаниях Виктора она только издает деликатный смешок.

Разговор продолжается. Свет костра делает лица женщин красными. Кажется, что каждая из них только что где-нибудь в сторонке постояла минуты две на голове. Женщины рады приходу мужчины. Мужчина — это защитник. Хозяйки подвала напуганы долгим отсутствием мужей.

Разговор продолжается. Виктор Толстопрядов хотел бы остаться здесь надолго. Он смотрел все на ту же женщину. Он знаком с ней. Ее зовут Белли. Три года назад у них был роман, но потом последовал разрыв. Виктор рад. Сегодня он наверняка улучит момент поговорить с ней и, быть может, все будет хорошо, и все у него с Белли сложится. Однако он осознает, что на рассвете необходимо идти искать какую-нибудь воинскую часть, чтобы с ее помощью эвакуировать женщин.

Виктор Толстопрядов никогда не уклоняется от выполнения своих обязанностей. Он знает свой долг. Согласно всеобщей воинской повинности он должен явиться на призывной участок. Где тот находится? В том-то и дело.

Неожиданно выясняется, что помимо Виктора в подвале находится еще один мужчина — это дряхлый старик. На ночь его с палкой в руках ставят охранять вход. Полная бессмыслица — учитывая его немощь.

— Дедушка, — спрашивает Виктор, — зачем ты сидишь у входа? Придут дети, ты же не сможешь ничего сделать, а прикончить они тебя. прикончат.

— Знаю, сынок, знаю, но вот буду я здесь сидеть, они придут, захотят пройти, а я не уйду, может они не захотят меня убивать, на это вся надежда.

— Что ты, дедушка, плохо ты их знаешь.

— Ой-хо-хо-хо хо-хо хо-хо.

— Может быть забаррикадировать вход? — спрашивает Виктор у женщин, и те охотно соглашаются.

Начинается работа. Кладут набок несколько кухонных столов, которые заваливаются булыжниками и разными железяками. Оставляются узкие бойницы для стрельбы из единственного автомата.

Виктор Толстопрядов умеет обращаться с оружием. Во время военных сборов его вместе с однокурсниками водили на стрельбы. Виктору Толстопрядову нравилось ходить строем. Плечом к плечу с тобой твои товарищи. Слаженность и регулярность.

Баррикада обеспечивает некоторую безопасность. Свет горящих зданий освещает площадку перед входом в подвал. Достаточно одного наблюдателя, чтобы поднять тревогу. Виктор доволен. Он мог бы стать неплохим инженером.

Виктор отходит от постройки, обтирая руки об штаны, и краем глаза он замечает нечто поражающее его до глубины души: Белли о чем-то тихо разговаривает с пленником.

Виктор Толстопрядов чувствует, как разъяренная кошка ревности, предварительно старательно ошпаренная кипятком, вцепилась острыми когтями ему в сердце.

Зачем Белли разговаривает с пленником, что она хочет узнать? Непонятно. Говорят они явно доброжелательно. Виктор удивлен и обеспокоен этим. Потом ему приходит в голову, что смешно ревновать к мальчишке.

Виктор Толстопрядов любит удобства, но никогда не делает трагедии из-за того, что их нет. Он неторопливо идет в одну из келий, укладывается на ворох тряпья. Через минуту он слышит легкие шаги, приближающиеся к его ложу. Хрупкая фигурка Белли возникает в дверном проеме. «Иди сюда» — говорит Виктор отодвигаясь к стенке. Белли послушно садится рядом с ним.

Виктор Толстопрядов — сильный человек Он не любит показывать, что испытывает волнение при любимой женщине.

Виктор чуть хрипловатым голосом говорит: «Я рад, что ты пришла, что ты не забыла меня, ведь мы не виделись три года».

Белли отводит в сторону глаза и отвечает: «Я хотела узнать, что творится вокруг. Говорила об этом с пленником. Скажи, все, что ты рассказывал, правда?» «Да». «Господи, как это ужасно!» «Что поделать?!» «Дело в том, дело в том, что здесь рядом в подвале скрывается моя мама, а с ней мой ребенок. Я боюсь рассказать об этом кому-нибудь, потому что, сам знаешь, меня обвинят в сочувствии к детям. А я только ношу маме еду тайком по ночам. Я хотела бы быть на ее месте, но она не сможет добывать так много еды, как я».