Александр Мееров - Защита 240

"Слушайте сообщение "Лиги спасения человечества"!

...Советский ученый Зорин принял участие в работах по борьбе с катастрофой! Зорин удостоен..."

Сибирцев приглушил приемник и обратился к Титову.

- Связь со штабом Специальной комиссии держите?

- Связь есть. Нас информируют беспрерывно.

- Что на "Исследователе"?

- Судно крейсирует в нейтральных водах, вблизи двадцать первого пункта.

- Двадцать первого? - профессор посмотрел на лежащий на столе листок, первым номером в котором значилось - "Порто-Санто" и подошел к карте. Двадцать первый... Значит, Ливенцов здесь? - показал Сибирцев на карту.

Титов посмотрел записи координат и ответил:

- Здесь.

- Очень хорошо. При данных условиях ближе и не подберешься, пожалуй. Ко всем остальным пунктам и вовсе не подойти. Что сообщает капитан Ливенцов?

- Аппаратура проверена... Исследователи готовы к "катастрофе".

- Прекрасно. Послать наши корабли с аппаратурой в нейтральные воды и, вместе с тем, поближе к месту "происшествия" - решение, конечно, правильное, но я больше чем уверен, что излучатели будут посылать в эфир ни что иное, как лучи Браунвальда.

В кабинет вошел Пылаев.

- Итак осталось...

- Около четырех часов, - усмехнулся Титов.

- Хотите послушать сенсационные сообщения?

- Нет, нет, увольте, Федор Федорович. Сыт по горло. Бьюсь об заклад, товарищи, что все это закончится блефом.

- Единственный, кто принял бы ваше пари, - усмехнулся Титов, - так это Резниченко.

- Не унимается?

- Куда там, наоборот. Создается такое впечатление, что он рад всему этому, - Иван Александрович ткнул пальцем в сторону приглушенного приемника.

- Ничего, - твердо произнес директор института, - мы призовем к порядку Резниченко. Пора. На таких делах, как эти панические сообщения, и проверяются люди. Резниченко показал свое лицо. В погоне за славой, в карьеристской суете он забыл, что носит высокое звание советского ученого. Ему бы с Бродовского пример брать, поучиться у него скромности и деловитости. Ведь с какими результатами приехал!

- Он приехал из Славино?

- Да, звонил ко мне. Скоро будет здесь.

- Очень хотел бы с ним потолковать. Как дела у него? Удалось?

- Удалось!

- Да что вы говорите! Чудесно это, чудесно! Значит правильное было решение - проводить опыты на застекленных полях?

- Правильное. Эту задачу, конечно, можно было решить и чисто лабораторным путем, но Михаил Николаевич правильно предположил, что только широкая постановка опытов на больших, хорошо плодоносящих участках могла дать неоспоримые результаты. Прежде-всего надо было решить, могут ли нормально развиваться искусственно облучаемые растения в условиях самой тщательной изоляции от природного источника энергии - Солнца. Определив это, можно было установить, посылает ли Солнце вместе со световыми волнами излучения, влияющие на синтез биоксина.

- А для этого?

- Стеклянная крыша была заменена специальным, многослойным перекрытием, и притом только на половине опытного участка. На другой половине продолжало господствовать Солнце. Бродовскому со своими сотрудниками немало пришлось повозиться с подбором перекрытия, которое заменило бы собой многометровую толщу земли.

- Растения на этом участке стали погибать!

- Да, стали погибать. Их ткани утратили способность вырабатывать биоксин. И это несмотря на то, что они были обеспечены искусственным источником энергии. Им не хватало излучения Солнца, стимулирующего синтез биоксина. Теперь определен характер этого излучения, удалось генерировать его, и я думаю, в самое ближайшее время можно будет ставить опыты на полях.

- Федор Федорович, да ведь это такое открытие... И наряду с этим...

"До катастрофы осталось четыре часа!

Покупайте каски!!!"

Вошел секретарь и доложил о приезде Бродовского.

- Просите, просите сюда!

В кабинет быстро вошел Михаил. Сибирцев поднялся ему навстречу, протягивая обе руки для приветствия.

- Михаил Николаевич! А мы тут о вас толкуем, о ваших успехах. Поздравляю, дорогой, поздравляю!

Радостное, как всегда немного мальчишеское выражение лица Бродовского сменилось смущенной растерянностью.

- Ну, что там! - пробурчал он. - Успехи! Что ни день, то какая-нибудь неприятность. Вот уехал, а там...

- Без неприятностей не бывает и побед, - прервал его Сибирцев. - Нет, Михаил Николаевич, вы нам об успехах расскажите.

Бродовскому пришлось рассказать о том, как велись эксперименты, поделиться своими планами на будущее.