Журнал «Если» - «Если», 1999 № 08

Во всем Нью-Йорке стояла невероятная тишина. Небоскребы были пусты и молчаливы, как камни гигантского кладбища. Не светилась ни одна витрина, ни одно окно в офисе или квартире; не видно было ни одной неоновой рекламы, ни одного работающего светофора; не слышалось движения лифтов или шума мотора. Электричество было полностью отключено, строжайше запрещалось пользование любыми приборами, работающими на батарейках. Госпитали были эвакуированы, деловые предприятия закрыты, а большинство жителей удрало в пригород, где еще сохранялось подобие привычных удобств. Отряды полиции и национальной гвардии патрулировали улицы, охраняя пустые здания от грабежей. По всему городу была развернута сеть станций для слежения за капризами местного времени, а инженерные службы вели постоянный контроль за состоянием зданий.

Копински, одетый в нейлоновую куртку поверх пиджака, сидел в полицейском вертолете, кружившем над Ист-Ривер в районе южной оконечности острова Рузвельта. Рядом с ним примостился отец Мойнихэн, а напротив, через проход — Эрингер и Дина. Уэйд с Грауссом и еще несколько ученых и пара официальных лиц из Вашингтона находились в задней части кабины.

Внизу, на береговой линии Манхэттена, виднелось нечто, напоминающее густое красное облако. Оно окутывало две большие, привязанные друг к другу баржи, стоявшие у причала военно-морских сил. На некотором удалении от них, у самого края облака выстроилась целая флотилия буксиров. Между ними и баржами было протянуто множество канатов.

На одной барже уже работала передвижная дизель-электростанция и грохотали насосы, качавшие забортную воду для охлаждения. Бесчисленные переплетения кабелей и шлангов связывали ее с соседней баржей, над палубой которой был растянут брезентовый навес. Под брезентом скрывалась увеличенная копия той приманки, которая выдержала проверку под именем «Дворник-1». Она представляла собой несколько сотен ящиков с электроникой, аккуратно сложенных в многоярусную пирамиду. Здесь были суперкомпьютеры из подземных этажей Сайкомпа, уцелевших после обвала здания, гигантские машины из банков и с Уолл-стрит, мощные процессоры из разных бюро по обслуживанию коммерческих центров, исследовательских институтов и колледжей. Но во всем этом нагромождении искусственного интеллекта не было ни одного мотора или подшипника — никаких механических элементов, которые разбухали от созданного «жуками» пространства и очень быстро выходили из строя; только блоки с электроникой, которая способна проработать несколько дней, прежде чем окончательно разрушиться. Компьютерам не надо было решать никаких полезных задач. Единственное, что от них требовалось, — исполнять программы, вызывающие наибольшую частоту переключений в каждом контакте и узле.

На этом крохотном пятачке были сосредоточены миллионы самых быстрых в мире электронных микросхем, и они развивали невероятную плотность операций.

На палубах барж и на набережной кипела работа — так, по крайней мере, считали люди, наблюдавшие за всем происходящим с вертолетов и курсирующих вокруг судов. Но стоило посмотреть в бинокль на фигуры, которые двигались между связками кабелей, размаивали флажками с буксиров и сновали вниз и вверх по сходням, — и возникало впечатление, что все они перемещаются со странной, сонной медлительностью. Это казалось тем более странным, что речь шла о добровольцах, которые работали за тысячу долларов в час. Замедление времени в районе барж приблизилось к двадцати пяти процентам, а в непосредственной близости от компьютеров терялось не менее сорока пяти минут в час.

Здесь была создана электрическая активность, эквивалентная грозовому шквалу в центре Сахары. Перестав быть источником пищи для «времеедов», Нью-Йорк обратился в пустыню. А чтобы увести стаи вредителей от малейших соблазнов, которые могли встретиться им в опустошенном городе, для них был приготовлен пир.

И приманка сработала. Уже в течение нескольких дней контрольные замеры свидетельствовали о нормальном течении времени, к тому же прекратились случаи разрушения зданий. Как и в Ньюарке, немногочисленные локализованные очаги оставались на границах зоны, но за ними днем и ночью охотился целый батальон громоздких «Дворников», доставляя их в общий загон. Сообщений о потерях времени больше не поступало, а его замедление в районе барж поднялось до крайней отметки. Пьер Дудочник сделал свое дело. Теперь осталось уничтожить «крыс».