Алексей Мельников: Переплыть реку

От Ольги... По ее мнению, я всегда опаздывал. Я опаздывал на автобусы, электрички и поезда дальнего следования. С особым удовольствием я опаздывал на поезда скорые и почтово-багажные. На самолеты и другие виды транспорта. Я опаздывал на учебу, свидания, рауты и суаре, с цветами и без оных. В конце концов, я должен был опоздать на собственное бракосочетание. Ради шутки, это совсем не плохо. Но лучше опоздать на свою собственную смерть. И вот, изящной формы нежная женская ручка превратилась в могучую направляющую длань. Из жалости... Я нахожусь в предчувствии того, что скоро она мне скажет "Горе мое..." Хотелось бы понять, почему она со мной. Или я с ней. Я выбрался на гряду, и, к удивлению и радости своей, не был замечен командой. Команда вперила взоры в долину, шепотом ругаясь и вырывая друг у друга бинокль. Поток фотонов серебрил неширокую воду в долине, до нее было часа два пути. Я услышал слово "лодочник" и понял, что Павел не ошибся и Сережа не ошибся и что мы уже практически прибыли на место наших поисков. Ребята возбужденно тыкали пальцами в долину, узнавая места, помеченные на Пашином кроке, и восторг пылал у них в очах. Зря я о них плохо думал. Неправильно это, ущербно как-то. Они вон рады нашей маленькой удаче, а у меня только что в голове бродили злые мысли, как привидения в замке Моррисвиль. Не все так ужасно, нет, не все... Тут Ольга ненароком оглянулась, скользнула по мне взглядом... - Ах, это ты, горе мое... Иди сюда, смотри. - Она протянула мне бинокль. Злость и раздражение вновь обрели былую силу. Не зря я так думал... И не стоит надеяться, что мое раздражение - это результат физических трудностей и отсутствия комфортабельных удобств. "... - А из удобств что есть в номере? Окно. " Я увидел ветхие мостки и возле них лодку с высоко задранным носом и низкими бортами. На средней банке сидел кто-то в сером плаще с капюшоном, надетым на голову. Плащ скорее походил на тогу. Или на рясу монаха-доминиканца. - На карте этой реки нет. Я так и думал. Я же говорил. На карте просто низина. Я знал, что будет по моему. То есть, по Пашиному. - Сережа ликовал. - Пошли, пошли скорее. Он схватил свой рюкзак, точным движением швырнул его за спину, и почти бегом двинулся вниз по склону, в долину, на ходу просовывая руки в лямки. Скоро его брезентовые штаны замелькали среди деревьев. До переправы мы долетели как на крыльях. Неширокая пойма была свободна от леса и кустарника, а долина вдруг превратилась в глубокую котловину, окруженную каменистыми хребтами. Река прорезала в этих хребтах узкое ущелье и только в месте переправы горы не поступали близко к воде. Все было не так, как сверху... И течение реки было спокойным, отнюдь не быстрым. Все не так... Между тем, солнце било нещадно и нужно было торопиться. - Здравствуйте, - сказал Сережа, - Вы не перевезете нас на ту сторону? Старик молчал, не поворачиваясь к нам лицом. - Мы можем заплатить... На это старик приглашающе махнул рукой, и я увидел его длинную седую бороду и морщинистую кисть с резко обозначенными вздувшимися венами. Лица не удалось разглядеть, словно и не было его, словно борода росла от самых глаз. А глаза где? Их тоже нет? Опять эти фантазии... Мы расселись на банках. Старик, натужно оттолкнувшись веслом от мостков и неожиданно легко развернув лодку, начал размеренно и неспешно грести. Он смешно наискось подгибал ноги под низкую банку. На ногах его были плетеные сандалии, а низ его тоги был мокрый от воды, скопившейся на дне лодки. Из-под капюшона тянуло холодным равнодушием и еще чем-то жутким. Я старался держать себя в руках. - Как вас зовут, дедушка? - спросил я. Чтобы не молчать. Старик посмотрел на меня. Это был не взгляд, а сильный жесткий удар, порыв ледяного ветра. Это были не глаза, а две черные дыры во вселенную иного порядка. Зарябила водная гладь, из ущелья вырвался туман, мгновенно заполнил пространство, скрыв от нас солнце, берега и все, все, все... Лодка уткнулась в песчаную отмель. Сережа выпрыгнул и подтянул ее к берегу, принял рюкзаки, галантно подал руку Ольге и мы очутились на берегу. Не знаю кто как, а я, кажется, испытал облегчение. Старик завозился на носу, стараясь оттолкнуться от берега. - Спасибо. - Сказал Сережа. Он подошел со стороны левого борта и положил деньги на среднюю банку. Вернувшись к нам, он спросил: - Как называется эта река, дедушка? Старик наконец-то справился со своей задачей. Усевшись на банку и не глядя, не пересчитывая запихав деньги за пазуху, он стал разворачивать лодку по курсу. Сережа всем своим видом показывал, что ожидает ответ. Николя прикуривал сигарету, а Ольга уже шла куда-то вдоль берега. Я глядел на старика и думал, что опять случилась какая-то дрянь и нас обвели вокруг пальца. А кому и зачем это нужно, нам не понять никогда... Тут вдруг старик ощерился, открывая гнилые зубы и хрипло, скрипуче произнес: - Стикс, ребятки... - и силуэт его растаял в тумане.