Юрий Петухов - Приключения, Фантастика 1993 № 3

— Фил, это там, у той стены! — до противоположной стены было метров десять — пятнадцать. Они рванулись вперед и как раз вовремя. Странную картину они увидели — как будто подземный взрыв, снятый замедленной съемкой. Метрах в трех от стены земля дыбилась, уже появился заметный, довольно большой на глаз, холм. Поверхность его по своей удивительно правильной форме напоминала прямоугольник. Земля, движимая какой-то, казалось, безграничной силой, заставившей весь дом дрожать, как при хорошем землетрясении, все поднималась.

— Что это?!

— Бог его знает.

Тем временем форма странного холма начала меняться. Земля ссыпалась, обнажая что-то ранее не доступное глазу. Через несколько секунд они увидели серую потрескавшуюся каменную поверхность, покрытую какими-то буквами.

— О Боже! Да что же это, наконец, такое?! Фил, что там написано?

— Сейчас… Да это латынь! Трудно разобрать… Ага! На фонарь, посвети мне, может, успеем. — Шмидт, избавившись от фонаря и забыв обо всем на свете, начал бормотать:

— Скрыта смерть… э-э, под сим камнем. Загубивший душу свою… что там… а! да не восстанет!

— Заткнись, он поднимается! Сделай что-нибудь!

Край камня с началом текста начал приподниматься, сначала медленно, потом быстрее, открывая щель в, казалось, бездонный провал.

— Господи! — Шмидт наконец отвлекся от чтения. — Этого еще не хватало! — Он выхватил из саквояжа какую-то книгу, на этот раз истрепанный фолиант допотопного вида в кожаном переплете. Раскрыв ее на нужной странице, он поднял книгу над вздымающейся плитой и быстро начал бормотать свою тарабарщину на латыни. Камень резко дрогнул и остановился, будто наткнувшись на что-то непреодолимое. Голос профессора уже напоминал исступленный фальцет. Он начал медленно опускать книгу, и плита синхронно с его движениями наклонилась вниз, с каждым мгновением уменьшая дыру в могильную тьму. Оттуда вдруг раздался душераздирающий рев. Из отверстия под плитой высунулась костлявая, почти бесформенная от разложения рука, цепляющаяся фалангами за непослушную рассыпающуюся землю.

— Сволочь! Мало тебе! Сейчас! — он резко опустил книгу и продолжил читать на латыни. — На! — взревел он, закончив фразу. Огромный камень с грохотом обрушился и, как спичку, переломил страшную руку, Пальцы ее несколько раз судорожно дернулись и замерли.

— Нужно прочитать, Рой! Нужно успеть! Пока все это вообще не провалилось в тартарары. — Он опять забормотал, на этот раз более внятно и осмысленно:

— Скрыта смерть под сим камнем. Загубивший душу свою общением с силами дьявольскими да не восстанет! Славой Господа нашего и именем Гермеса Трижды величайшего заклинаю! Но не подвержены тлению силы ада. На триста лет сила деяния моего. И грядет снова ужас тьмы. Но не безгранична власть ее. Снова Тайного Искусства адепт произнесет заклятие. Три века будет сила его. Подобно змею, свой хвост пожирающему, повторится сие в вечности, покуда угодно будет Господу нашему. В лето… от Рождества Христова произнес заклинание Рудольф из Базеля, адепт в натуральной магии, алхимическом искусстве и философии просвещенный. Да будет так, и побежит от нас вся тьма, во имя Господа нашего! — Профессор был вне себя от радости. Казалось, после многих лет нищенского существования он вдруг обрел многомиллионное наследство. — Вот это да! Рой, ты не представляешь, как это важно, — он буквально захлебывался от восторга.

— Хватит, Фил. Замолчи! Ты скажи лучше, назад он не выйдет?

— Нет… Конечно… — он был похож на младенца, только что расставшегося с любимой погремушкой. — Да. Я попробую что-то сделать. Я конечно, не великий адепт, но попробую, — он мрачно-усмехнулся. — Может быть, и получится.

Шмидт осмотрелся. Подобрал валявшуюся неподалеку ножку от стула, очертил вокруг себя и Роя окружность и принялся покрывать землю перед плитой одному ему понятными знаками. Потом, став в театральную позу, он забормотал: «Омнипотэнс сэмпитэрнэ Дэус, Тэ инвокамус, тэ адорамус. Бэнэдикт ностри омнипотэнс дэус, патэр эт филиус эт спиритус санктус». Все это он проговорил подряд три раза, а потом перешел к уже знакомому Рою заклинанию, которое также повторил трижды. Пол под ногами тем временем понемногу дрожал. Наконец Фил простер руку и закричал: «Вадэ рэтро!». С этими словами раздался еще больший грохот. Впереди что-то засверкало. Казалось, рушится весь мир. Рой упал на пол, ударился обо что-то головой и потерял сознание. Мир померк и растворился во тьме.