Уильям Кейт - Ксенофобы

– Уважаемые делегаты! – заговорил наконец Ласситер. – Я, гм… мне сейчас предстоит сообщить вам несколько… несколько тревожную весть. Крупный… весьма крупный флот Империи, только что преодолев гиперпространство, вошел в границы нашей системы. Последние сообщения оттуда носят отрывочный характер, но согласно поступившей информации, пограничные службы из наших ополченцев, попытавшиеся противостоять этому вторжению, были тут же отброшены. В данный момент корабли направляются в Новую Америку, и их прибытие сюда ожидается через двадцать-тридцать часов.

– Кажется, Империя уже решила для себя – воевать или нет, дорогие друзья. Они задумали обсудить проблемы нашей независимости лично с нами.

– Кузо! – пробормотала пораженная Катя японское ругательство. – И это тогда, когда вы уже почти меня уговорили прилечь отдохнуть!

В докосмическую эру понятие превосходства в воздухе означало победу в широкомасштабных военных состязаниях за право осуществлять контроль над возможно большими участками суши Европы и Среднего Востока. Это имело значение даже там, где главным и определяющим тактическим фактором, в конечном итоге, служила крепкая надежная броня танков. Завоевание космоса Империей Дай Нихон внесло абсолютно новый аспект в концепцию тактического равновесия: превосходство в космосе. На сегодняшний день считается аксиомой утверждение о том, что контроль над поверхностью планеты – это контроль за окружающим ее пространством. Бронированные боевые средства:

Колосс класса «Донрю», или «Дракон бури», был флагманским кораблем в эскадре Кавашимы «Цветок сакуры». Имея длину в девятьсот метров и вес около двух миллионов тонн, этот сверхгигант под названием «Дай Нихон» и выглядел настоящим исполинским драконом. Он был одним из девяти кораблей такого класса, состоявших на вооружении в Империи Шикидзу. И хотя он при переходе в гиперпространство вел себя ничуть не хуже своих маленьких собратьев, в нормальном пространстве пределом его возможностей было ускорение чуть больше половины G, а что же касалось его маневренности в бою, то его прозвали о-юсейсан, что означало «Почтенная планета». Наряду с этим, однако, существовало и менее благозвучное имя, скорее, даже неофициальная кличка: шири-омо или «Тяжелозадый». И действительно, защитный экран активной зоны его реактора был при помощи чудес нанотехнологии выращен из небольшого астероида, а его команда в шесть тысяч человек превышала по величине население некоторых отдаленных миров.

Но в бою маневренности от него и не требовалось. Необъятные размеры «Дракона» диктовали и наличие генератора соответствующей мощности – его конверторы, сравнимые по своим габаритам с настоящим небоскребом, вырабатывали около десяти в тринадцатой степени джоулей или десять гигаватт в секунду, и львиная доля этой энергии уходила лишь на перемещение этого монстра в пространстве. Впрочем, остававшейся в избытке хватало и для аккумуляторов заряженных частиц, и для нейтронных орудий. Кроме того, инверсионный шлейф от его плазменных двигателей, тоже являясь своеобразным оружием, мог превратить в безжизненную пустыню поверхность целой небольшой планеты. Но самым главным было – размещенные на нем сентоки – соединение юрких, маневренных, многоцелевых космических истребителей, способных решать комплексные тактические задачи как в атмосфере планет, так и в космическом пространстве.

В целой Шикидзу не было ничего, ничего, что могло бы сравниться с этими «Драконами». Работы по их созданию были начаты в начале XXVI столетия и продолжались около четырех десятилетий. Империя тогда начинала осознавать, какую угрозу для человечества могут представлять ксенофобы, однако все еще была одержима бредовой идеей о том, что этому вражьему племени ксенов явно требовалось располагать могучим флотом, иначе они просто не смогли бы так сильно распространиться по такой огромной территории пространства. А позже, когда теория эта была разбита в пух и прах экспедицией на Алию, «Драконы» так и остались в качестве наглядного символа власти Империи, ее мощи, могущества и непобедимости, а также недвусмысленного предупреждения тем, кто надеется когда-нибудь выступить против могущественной Империи.

И выступать против могущественной Империи никто не решался, ну разве что эти… конфедераты, но ничего у них не выйдет – мир двадцать шестой Драконис навечно останется частью Империи.