Виктор Меньшов: Сокровища Чёрного Монаха

- Вот невезуха! - заорал раздосадованный Неукротимый Маркиз. - Круто не везёт! И что здесь эти реставраторы делают?! У нас в доме все стены в подъезде облупились, вот пошли бы и отреставрировали!

Он так громко выражал своё недовольство, что на него стали оглядываться. Реставраторы были все, как на подбор, мужчины крепкие, плечистые, так что запросто могли накидать по шее. Поэтому я счёл за лучшее утащить Кольку подальше.

Мы встали с ним в углу монастырского двора, сделав вид, что нас очень интересуют полуразрушенные стены.

Судя по всему, реставраторы будут работать до вечера. Мне стало как-то не по себе. Приходить сюда в сумерках не хотелось. У меня даже мурашки по коже побежали. На наше счастье пришёл бригадир и позвал реставраторов обедать.

Как только они ушли, мы с Неукротимым Маркизом рванули к подвалу. Колька примчался первым, протиснулся боком в двери, но неожиданно застыл на пороге.

- Ты чего?! - нетерпеливо толкнул я его в спину, пугливо озираясь. Нас же увидят!

- Да тише ты! - заорал Колька. - Чёрный Монах твой не такой уж и призрачный! Вот смотри!

Он отодвинулся, и в дневном, косо проникающем свете, я увидел в густой пыли отчётливые большие следы возле двери.

- Может, это кто-то ещё заходил? - спросил я. - Вон сколько реставраторов работает вокруг.

- А там других следов нет! - закричал он. - Там только твои следы, Алёнкины и этого самого Черного Монаха! К тому же и никакой не монах он!

- Это почему так? - обиделся я. - Я сам его видел.

- Видеть ты видел, да не его! Монахи в кроссовках не ходили! А отпечатки именно кроссовок!

- Много ты знаешь, в чём монахи ходили, - не очень уверенно возразил я, протискиваясь в дверь.

В подвале было достаточно светло для того, чтобы разглядеть, как кружили по подвалу большие следы кроссовок. Следы подходили к щиту возле стены. Я упал на колени и заглянул за щит. Туда никто не заходил. Вытащив камень, я стремительно просунул руку в тайник, и ещё более стремительно вырвал её оттуда.

И как это я забыл о еже! Он выбрался из коробки, и я укололся.

- Что, картина пропала?! - заорал над моим ухом Колька.

Я совсем позабыл про него и от испуга чуть не подпрыгнул.

- Если ты ещё раз так заорёшь в ухо, я тебе дам по шее! - пригрозил я.

- По шее и я могу! - почти нормальным голосом отозвался Неукротимый Маркиз. - Так что там с картиной?

- Сейчас достану, - отозвался я. - Вот держи пока!

Я протянул ему пойманного ежа, а сам полез за картиной. Я даже дыхание затаил. Но все мои волнения оказались напрасными. Холст был на месте.

Я вытащил его, засунул под рубашку, и мы выскочили на улицу.

Не оглядываясь, помчались к выходу из монастыря. И налетели на могучую фигуру высокого бородача в рясе.

- Вы что тут делаете?! - прогремел бас над нашими головами.

- Мы тут смотрим! - заорал Колька.

От неожиданности мужчина в рясе выпустил Колькино плечо.

- А ты что за живот держишься? - спросил он, заметив, что я прижимаю оттопыренную рубаху руками.

- Я... я это...

- У него живот болит! - закричал Неукротимый Маркиз.

- У него болит, а ты кричишь, - недовольно покосился мужчина. - И вообще, идите отсюда, мальчики, гуляйте.

Нам только того и нужно было. Мы пулей вылетели за ограду и помчались к Кольке. На бегу я оглянулся и чуть не упал.

Мужчина в рясе стоял, глядя нам вслед. Ветер трепал его длинные волосы, завернул края рясы, а под ней стали отчётливо видны джинсы и большие белые кроссовки!

Я припустил ещё быстрее, и вскоре мы сидели у Кольки.

- И как мы будем возвращать картину? - спросил он меня.

- Завтра пойдём в музей, там, рядом с туалетом коридор и кабинеты служебные, в какой-либо кабинет и подкинем, - нашёлся я.

На том и порешили. Ёж остался у Кольки. Мы посмотрели картину, ничего особенного на ней не увидали, Колька зачем-то даже изнанку рассмотрел через увеличительное стекло.

Потом так же тщательно он изучил сам портрет.

- Смотри-ка! Здесь ещё что-то видно!

Я взял увеличительное стекло. В одном месте отвалился верхний слой краски, и под портретом проглянул нарисованный глаз.

- Ух ты! Нужно отколупнуть! - загорелся Неукротимый Маркиз.

- Тебе самому нужно что-то отколупнуть! - перехватил я его руку. - Это же музейная ценность!

- Так там же ещё что-то нарисовано!

- Вот специалисты и увидят, что там нарисовано, - возразил я. - Ты спрячь картину получше. Завтра я приду, и отнесём её в музей. А ты напиши записку, что неизвестные благородные люди возвращают музею ценную картину. Только без ошибок пиши! Благородные люди ошибок не делают!