Сергей Гатаулин - Сапиенс как вирус

– Либо они нас, либо мы их, – вытолкнул Дмитрий, глядя, как тяжелые створки шелохнулись и медленно поползли в стороны. – Сам-то почему ничего не сделал?

Анатолий повернулся к девчушке и качнул головой.

– Вначале за нее боялся, а потом вкачали они мне что-то, до сих пор как пьяный.

Дмитрий вспомнил ПервоДима, скрипнул зубами.

– А ты говоришь, не слишком ли сурово? Прыгаем! – подхватывая девчонку на руки, крикнул он, засиял, сбрасывая искры, шагнул вперед и тут же появился в месте, откуда не так давно начал свой путь под землю.

Появляясь за спиной, облегченно выдохнул телохранитель.

– Ну и слава Бо-гу! – произнес он, спотыкаясь на последнем слоге.

Дмитрий выпустил девчушку из своих объятий и, чувствуя опасность, неторопливо повернулся. Взгляд его уперся в длинный танковый ствол, проникая в сужающееся жерло, заметил с противоположной стороны металлической трубы движение тяжелого артиллерийского снаряда.

На обтекаемой, приплюснутой башне появился худощавый офицер с безумными выпученными глазами.

– Всем оставаться на своих местах! – испуганно озираясь, рявкнул он.

– Ну да, больше нам делать нечего, – произнёс Дмитрий, подхватывая девочку. Его защитник громко загудел, обволакивая тело сияющей сферой. – Толик, двигаем дальше!

Прыгнувшие на лоб брови офицера-танкиста собрались на переносице.

– Огонь! – взвыл он, падая в распахнутый люк.

Нагревшийся воздух колыхнулся вокруг исчезающих фигур, чтобы через мгновение пропустить сквозь себя тупорылую болванку и только после этого успокоиться. Неподалёку, впереди на дороге, дернулся как ужаленный и подпрыгнул, переворачиваясь от удара, тяжелый бронетранспортёр, случайно оказавшийся на линии огня. В воздухе мелькнули вращающиеся колеса, и угловатая машина, окутанная дымом, заваливаясь на бок, нырнула в кювет.

– Черт! А если бы не успели? – выдохнул телохранитель, выскакивая из подрагивающего в воздухе туманного уплотнения.

В лицо ударил холодный ветер. Колючая ледяная крошка обожгла кожу. Над головой загрохотало, и яркая вспышка озарила темное небо.

– Этот идиот целил тебе прямо в голову.

Дмитрий молчал, подозрительно вглядываясь в темноту пустынных улиц, по которым ветер гонял пластиковые банки. Громко шуршали обрывки газет, но нигде ни единой души.

– Ты чего? – спросил Анатолий.

– Это не Земля! Точнее, не наша Земля.

– Откуда ты знаешь, что… – начал было телохранитель, но замолчал, поднимая голову к черному небу.

Темный спрут полностью закрывал диск Солнца. Лишь узенький светящийся полумесяц прилепился к одному из его боков. Где-то за домами тоскливо завыла собака. Ей вторила другая – гораздо ближе.

– Попробуем еще раз, – предложил Анатолий, но Потёмкин дернул головой.

– Не надоело пробовать? – буркнул он. – Пока не понял, что здесь не так, лучше ничего не делай, а то опять застрянешь в заборе.

– А как же выталкивающая сила? Помнится, меня убеждали, что она должна вернуть… – Анатолий на секунду замолчал, ощущая поднимающийся к груди холодок. – Или она больше не действует?

Потемкин прислушался к окружающим звукам и недовольно пробормотал:

– Действует. Только у меня такое чувство, что меня что-то держит здесь. Какая-то сила не дает дальше прыгать, как будто кто-то зовет меня.

Анатолий пожал плечами, давая понять, что все сказанное Потемкиным для него не более чем пустые слова, в очередной раз вскинул глаза к небу и съежился. Всхлипнула девчушка, поплотнее прижимаясь к его руке.

– Ты не бойся, Ася, я никому не дам тебя обидеть, – телохранитель коснулся худенького плеча.

Окружающий пейзаж быстро чернел, все больше погружаясь в темноту. Светлый серпик, на боку гигантской кляксы становился все уже и уже, пока не исчез вовсе. Кромешная тьма накрыла землю. Из сумрака доносились жуткие вопли то ли зверей, то ли людей.

Что-то загремело, неподалеку раздался жуткий вой и крик. Что-то завозилось во мраке, что-то большое и шумное. Засопело, мягко ступая, быстро приблизилось. Громко гавкнуло – и перед изумленным Потемкиным появился взъерошенный сенбернар, таща за собой небольшой резко очерченный на земле круг света: шерсть собаки фосфоресцировала.

– Цербер! – воскликнул Анатолий, шагнув навстречу скачущему псу. – Ты прям как собака Баскервилей.

Темень раздвинулась, и на освещенном пятачке появилась удивленная Светлана. Оторопевшая от неожиданности, она уставилась на Потемкина. Тот бросился навстречу, схватил в охапку, закружил.