Сергей Гатаулин - Сапиенс как вирус

Камеры на площадях Токио, Лондона, Нью-Йорка демонстрируют гигантские толпы народа. «Безопасный ученый – мертвый ученый!» – гласят большущие буквы на транспарантах.

Улицы Москвы.

– Дьявол под видом Господа нашего посетил отца Михаила, – загудел над толпой басовитый голос. – И показал ему, что нас ждет впереди.

Широкоплечий мужик, бородатый, с выдающимся вперед животом, выскочил на крыльцо знакомой церкви. Это уже не камера. Телохранитель, похоже, лично наблюдал за многотысячной сходкой.

– Все беды от ученых, – заверещал знакомый старец. Он появился из-за спины круглолицего толстяка и истово клал кресты направо и налево. – Компьютеры, коллайдеры, наночастицы, атомные бомбы, уроды в пробирках! Это все они! Солнце потухнет – если не остановить дьявольские эксперименты! Покайтесь, и Бог простит вас!

«Не то все это! – мысленно рыкнул взволнованный Дмитрий, пытаясь ускорить просмотр мнемоленты. Дальше… быстрее!»

Потемневшее небо, разрезанное наполовину: два светила в зените – черное бесформенное, как чернильная клякса, и тускло-красное, каким бывает на закате. Мгновенно меняющийся ландшафт; вопящие люди с безумными глазами смотрят на что-то перед собой; многометровая волна, несущаяся ниоткуда, сметает собравшуюся перед храмом толпу.

События следуют одно за другим, живые картинки мелькают с сумасшедшей быстротой.

Память, хранящая все, что ощущал телохранитель, послушно воспроизвела не только визуальные образы, но и его переживания. Эмоциональная составляющая более яркая: глядя на нее со стороны, можно увидеть резкие всплески и, приближаясь к ним, рассмотреть, что их вызвало.

Дмитрий поспешил дальше, заглядывая в будущее, пропустил множество незначительных сцен. Красная вспышка, крик боли впереди. Почерневшее небо разверзлось, и темная туча обрушила на головы испуганных людей тонны острых как бритва камней, оставляя после себя кровоточащие изломанные силуэты, красными мешками опускающиеся на заваленную камнями площадь. Вокруг стоны и боль, крики и плач. Сердце сжалось, в глазах – фиолетовый туман. Жалко, тоскливо, страшно – перед глазами отец Светланы.

– Светка была в это время на улице, – страдающий сочащийся болью взгляд – Сам видел, как ее накрыло волной и бросило на стену, – хрустят сжатые кулаки. – Никого не нашли… только ее вещи.

Дмитрий возненавидел весь свет, плеснув в него злобой, услышал крик Анатолия:

– Не могу больше! Оставь меня!

С трудом приходя в себя, Потемкин открыл глаза. Вокруг бетонные стены, в груди пустота. Растерянно оглядываясь, он уперся взглядом в суетившегося перед диваном здоровяка.

Илья почувствовал леденящий душу взгляд и поспешил ретироваться.

Телохранитель, сгибаясь над коленями и сжимая голову подрагивающими руками, сидел рядом.

Не в силах терпеть боль, острыми шипами разрывающую душу, Дмитрий встал и, пошатываясь, вышел из комнаты. Миновал грязный подъезд с надписями на стенах и оказался на сбитых ступенях крыльца. Мрачная улица встретила его возмущенными криками. В голову ударил камень. Физическая боль отрезвила, подняла на поверхность закипающую ярость. В глазах заклубился кровавый туман, заостряя и без того искаженные злостью человеческие лица.

Летящий в лицо булыжник вдруг остановился, наталкиваясь на горящий взгляд, на миг завис в воздухе и рухнул на землю. Звенящая тишина, сменяя гневные крики, заложила уши. Озверевший народ замер, боясь пошевелиться.

Громко бухнул падающий на дорогу камень, и вместе с ударом взорвалась толпа, в миг превратилась в обезумевшее, испуганное стадо. Дмитрий пылал ненавистью, материализовавшейся в яркие трескучие разряды, срывавшиеся с его рук. Над головой – словно в поддержку – пронизывая плотные серые тучи, сверкнула яркая молния, хлынул холодный дождь.

Толпа взвыла. Вопящие от страха люди бросились наутек. Через минуту ледяной ливень сменился сухим ветром, и небо мгновенно очистилось от мрачной хмари, хотя светлее от этого не стало. Горячий воздух, в котором каждая пылинка мерцала фиолетовым светом. Черное пятно закрывало край Солнца. Конечно, это была оптическая иллюзия, вызванная тем, что Демон расположился между светилом и Землей. В случае физического контакта катастрофические последствия не заставили бы себя долго ждать. Если верить Вячеславу, то этот процесс запросто уничтожил Сверхновую, ну а с желтым карликом он долго возиться не станет.

«Вот это беда! – зло одернул себя Потемкин, глотая застрявший в горле комок. – Давай без соплей! Кто сказал, что Светка погибла? Потерялась – да! Смыло волной, исчезнувшей в другом мире, в том, откуда принесло эту самую волну. Там она и сейчас, – взбодрился Дмитрий и вновь поглядел на грязное небо. – Найдем!»