Дж Меррик - Бурная неделя Гидеона

Смедд замолчал, как будто бросая тем самым вызов Гидеону.

- А как сам Роуз объясняет то, что его нож нашли на месте преступления?

- Классическая история! Дескать, за день или два до этого он его потерял.

- А отпечатки обуви?

- О, он признает, что виделся с ней там, но затем якобы ушел. Да, он и впрямь её покинул... но уже бездыханную, - заключил Смедд в провокационно-агрессивном ключе.

Глава 7

Гидеон ни на секунду не сомневался, что разубедить Смедда будет так же трудно, как и Леметра. В конечном счете он знал, что если Смедд и оставил без внимания или даже специально опустил некоторые детали, то в целом его расследование было проведено вполне серьезно. И если он, Гидеон, и выскажет сейчас пожелание проконтролировать все его действия, то Смедд упрется и будет настаивать на своем с ещё большим рвением. Поэтому Гидеон повел себя с инспектором, как с человеком, которого он знал бы получше и поболее уважал бы: со свойственной ему неторопливостью он кивнул головой, достал из кармана свою внушительную трубку из вишневого дерева и начал набивать её с медленной и мрачной улыбкой на лице.

- Значит, вы действительно расставили все точки над "i". А жаль!

- Жаль? Но, боже мой, что же вам ещё надо? - вскипел Смедд. Его карие глаза с зелеными крапинками никогда ещё так не сверкали, как в эти минуты.

Смотри-ка, сам себе сказал Гидеон, а его можно растормошить, если немного подтолкнуть!

- Этот мерзавец, - снова заговорил Смедд, - сцепился со своей подружкой - честной и красивой девушкой, которая только ещё вступала в жизнь, расправляя крылья. Во всяком случае, отчет медицинского эксперта категоричен в том, что он не пытался её изнасиловать. Посмотрим, как все происходило. Она ему говорит, что между ними все кончено. И чем же он отвечает? Крадется за ней в лес и зверски одиннадцать раз вонзает в неё нож. Защита, конечно, будет утверждать, что он действовал в состоянии аффекта, потеряв самообладание, даже рассудок, и начнут намекать на временное умопомрачение. На самом деле он сумасшедший не более, чем вы или я. Он просто мелкий подонок, которых так много развелось в наши дни. Пока он получает то, что хочет, все идет нормально, но как только начинают сопротивляться его желаниям, он теряет голову! А вы говорите "как жаль!".

Смедд остановился, чтобы отдышаться после столь длительной тирады. Гидеон продолжал все так же мрачновато улыбаться, как бы извиняясь, и, наконец, закончил набивать трубку. У него в запасе было несколько отработанных опытом приемов ведения бесед, о которых Смедд и не догадывался: он умел молчать, особенно в таких ситуациях, давая собеседнику выговориться.

- Только не заявляйте мне, - сжав кулаки, воскликнул Смедд, - что вы симпатизируете этому юному злодею? Если у вас есть сыновья, не забывайте, что и у меня их трое.

- Причем тут наши дети, хотя и это, конечно, тоже имеет значение, осторожно начал Гидеон. - Налицо один факт: сестра молодого Роуза, некая Мэри, знакома с моей дочерью Пруд. Они вместе учились музыке, ну, в общем, что-то в этом роде. И я ей обещал посмотреть, нет ли где в этом деле слабого звена. Я несколько надеялся, что вы не до такой степени уверены в виновности этого парня, но теперь ясно вижу, что это не так. Вы позволите мне встретиться с этим Роузом?

- Естественно. Говорите с ним, сколько угодно. Сами увидите, что его россказни подействуют на вас не более, чем на меня. Так значит, вы виделись с его сестрой?

- Она взяла Ярд приступом.

- Она и у нас тут пыталась проделать то же самое, - язвительно произнес Смедд. - Не люблю, когда молодежь, уверенная, что знает все на свете, лезет к тебе со всеми байками. И я вовсе не желаю, чтобы меня обзывали вруном, даже если это делает явно возбужденная девица.

Гидеон присвистнул сквозь зубы.

- Что, так прямо и говорила?

- Светх того, намолотила ещё и кучу всяких глупостей, - продолжал Смедд. - Закатила истерику, повела свою игру, одним словом! Или блефовала! Но я признаю только одно: факты. А в досье Роуза их набралось уже в два раза больше, чем нужно, чтобы признать его виновным. И единственное, что меня сейчас бесит, это то, что будут пытаться выдать его за невменяемого. Всякий раз, когда по этой причине освобождают из-под стражи какого-нибудь парня, у меня создается впечатление, что тут же двое других совершат новое убийство в надежде отделаться столь же легко. Какая, все-таки, странная вещь - человеческий разум! За сколько же преступлений несет ответственность это подлое подсознание?