Коллектив авторов. Составитель С. Лукьяненко - Гуманный выстрел в голову

— Поднять!

Капрал не любил не быть в центре всеобщего внимания. Фома пошёл и растолкал Рене.

— Потом баба научила мужика, что делать, — продолжил капрал. — Тот пожевал фрукта с одного дерева, и у него встал.

— Ооооооо!!! — обрадовались за однополчанина бойцы.

— Но Старик крепко осерчал и выгнал обоих из сада. Заставил добывать харч себе в тяжком труде. Наслал болезни, смерть… Люди расселились по всему свету, и брат пошёл на брата — око за око, мол… Как, стоит оно того?

Капрал оглядел приунывший отряд.

— Бабы — стервы! — бросил невпопад войсковой синоптик. Пламя костра блеснуло в его застывшем взоре.

Фома хотел было посоветовать не обобщать, но смолчал, вспомнив, что, пока синоптик валялся в госпитале с гамма-инфлюэнцей, его жена сбежала с квартирмейстером тридцать первой манипулы.

— Хи-хи! — сказал снайпер. — Лучше бы тогда только тёща сбежала, ага?

— Люди не теряют надежды вернуться однажды в рай, — вступил вдруг Рене.

Капрал выпятил губу. Он тоже когда-то пробовал учиться, и его отчислили после первого семестра за неуспеваемость; повод достаточный, чтобы презирать всяких умников.

— Сынок, — сказал он раздельно. — Послушай. Меня. Внимательно. Этому в академиях не учат. Готов?

— Так точно! — дисциплинированно откликнулся Рене.

— Люди никогда не вернутся в Эдем, Потому что не хотят туда возвращаться. Они там сдохнут со скуки.

После отчисления будущий капрал какое-то время перебивался случайными заработками, пьянствовал и зависал в борделях, когда водились кредитки.

Мудрые люди посоветовали ему держаться ближе к космопорту, он прислушался и, если начинались проблемы с копами, нанимался матросом (или проникал зайцем) на первую же нуль-ракету («Да-а, сынок, я ещё застал этих динозаврих!») и менял сектор юрисдикции. Алголь, Бетельгейзе, Вега, Денеб… — алфавита не хватит, даже если по букве на звезду.

Но было весело.

Однажды ракета оказалась шпионским катером конфедератов, везущим похищенного с Нейтрали политолога. Такой вот облом. Зайцу светила прогулка налегке по открытому космосу, но командор, позабавленный его ловкостью, проявил снисхождение. Неделю политолог — столь умный, сколь и циничный — и будущий капрал делили охраняемую каюту; один всё вещал, другой всё слушал: Вторая звёздная война, Первая звёздная, разгром у Плеяд, Альтаирский инцидент, десант на Сириус, бой за Проксиму Центавра, экспедиция Джордана…

Тесновато было на катере.

— Люди — те, кому хватает пороху, во всяком случае, — занимаются тем, что им интересно, — сказал капрал. — Ясно?

— Например, войной, — саркастично вставил Рене и кивнул на тьму, где невидимые в ночи птицы-мутанты рвали трупы, гниющие в ядовитых развалинах.

— Например, — невозмутимо согласился капрал. — Чего вот тебе спокойно не училось? Тебя ж из академии попёрли за то, что ты воевал. Против войн, песенками, но — сражался ведь, а?

— Войны развязывают безответственные круги с корыстными целями, — сказал Рене.

— А чего б этим кругам не организовать трудовые армии? — спросил капрал. — Пускай вкалывают на них: пашут, строят, роют землю… Бабки те же, а пользы больше стократ.

— На нынешней ступени общественного развития подавляющее большинство не станет трудиться за гроши.

— Ага! — сощурился капрал. — Работать за грош, значит, влом, но разрушать, убивать, умирать, калечить и калечиться миллиарды существ галактики готовы задаром… Кстати, землю рыть тоже согласны — если для траншеи или контрэскарпа.

— Потому что неповиновение в военное время грозит трибуналом.

— А что мешает ввести трибуналы для штатских?

— Возможность гражданских беспорядков, — пожал плечами Рене. — Это же очевидно. Толпы, булыжники…

Сам влез в западню, подумал Фома. Салага.

— Булыжники, говоришь? — спросил капрал вкрадчиво. — А вот в армии вооруженные до зубов люди — не бунтуют.

— Не бунтуют! — подтвердил снайпер. — А на твои толпы я чихал с крыши.

Снайпер не преувеличивал.

Одно время он служил в структуре, обеспечивающей безопасность первых лиц. Когда оное лицо изъявляло желание пообщаться с народом (ну, бывало: следует по важным государственным делам, и вдруг — острая потребность поговорить по душам с простым людом, порасспрашивать, пошутить, руки пожать), то снайперов загодя рассыпали по крышам квартала, в котором завтра внезапно опустится бронированный флайер. Хорошее было время.

Здорово было лежать на нагретой полуденным светилом мономолекулярной черепице, разглядывая через оптический прицел ошалевшую от счастья лицезреть толпу.