Владимир Михайлов - Один на дороге

- Так что сейчас ты один.

- Да.

- И как?

- Спокойно, - сказал я.

- На ковре стоял?

- Не без того. С батальоном расстался. Но как специалист уважения не потерял. Вот сижу, изобретаю. Как принято говорить - творческая работа.

- И не тянет в строй?

- Иногда ... Тянет, наверное, не в строй, а в молодость. А она прошла в строю. Теперь их уже никак не разделить.

- А это твое одиночество - не подводит?

- Теперь - нет.

- Не запивал?

- Когда понял, что такая угроза есть - бросил напрочь, завязал, как говорят. Забыл вот предупредить тебя, чтобы на меня не заказывал.

- Ладно, дело добровольное... И больше закабаляться не думаешь?

Я хотел ему сказать, что чуть не закабалился однажды - но в последний момент испугался, и всю жизнь, наверное, буду жалеть об этом; было это в Риге, но служили мы тогда уже в разных местах и виделись редко. Однако к чему ему были такие детали? И я ответил кратко:

- Нет. Не думаю.

- Ну, ладно, - сказал он, отчего-то вздохнув. Помолчали, пока официант размещал на столе принесенное. Потом официант стал наливать из графинчика, я прикрыл свою рюмку ладонью и налил в бокал минеральной. - Давай, - сказал Лидумс, - за встречу.

Мы чокнулись, выпили каждый свое. Он вкусно поморщился, я почувствовал, что хочу есть. Некоторое время было не до разговоров.

- Ты поэтому такой? - спросил он, когда мы утолили первый голод.

- Какой? И - почему?

- Не такой, - сказал он с таким выражением, словно слова эти содержали откровение. Я пожал плечами.

- Время прошло ...

- Мне ведь с тобой работать, - проговорил он, пристально глядя на меня. - Работа, как ты понимаешь, может оказаться нешуточной. Так что я хочу быть уверен. Хочу понять: что с тобой? Переживания после Светланы? Или она чем-то донимает? Неудачная любовь? Неприятности по службе? Здоровье? Короче отчего ты такой... снулый?

- Ни в одном глазу, - снова попытался я уйти от сути разговора.

- Не финти, мася, - употребил он одно из его любимых, им самим изобретавшихся словечек, которые, каждое в отдельности, ничего не выражали, но без которых близким друзьям невозможно было его представить. - Может, ты просто устал без женщины - если ее и на самом деле у тебя нет? Давно не трогался тельцами? - Это снова был его лексикон. - Я заметил, как ты глядел на ту кинозвезду...

- Она артистка?

- Не знаю, кто она. Впервые вижу. Но - могла бы. - Он хищно шевельнул усами. - Отвечай, шнябли-бубс.

Он употреблял свои словечки чаще, чем (как мне помнилось) раньше - и не потому, что пара рюмок, выпитых сейчас, подействовала на него: в этом отношении он был железным. Он просто хотел, чтобы я снова почувствовал себя в тех временах, когда мы были вместе, молодые и беззаботные (хотя тогда нам казалось, что забот у нас сверх мэры, и может быть, так оно и было, но плохое обычно забывается быстрее); чтобы я снова стал легким на подъем, готовым на любое дело, пусть наполовину авантюрное, где успех гарантировали лишь отчаянная решимость, азарт и натиск - таким, каким я и был когда-то. Да, дело предстояло веселое, и он хотел иметь надежного напарника.

- Хвораешь ты, что ли? - начал он снова. - Какой-то ты все же кислый. Может, обиделся, что я тебя встретил без цветов? Так видишь ли, я до последнего момента и не знал, что тебя прикомандировали.

Я лениво поразмыслил: обидеться или не стоит? Но в конце концов, мы действительно не встречались кучу лет, и за это время случилось множество такого, о чем Лидумс не знал. Так что я лишь пожал плечами:

- Я в норме.

- Странная какая-то у тебя норма стала, - буркнул он. - Или зубы болят? Расскажи о своей тоске, и мы тебя сразу вылечим. Найдем средство ...

- Спасибо, доктор Лидумс, - поблагодарил я, давая понять, что прошлое не забыто. Мы когда-то звали его доктором за любовь к медицинским советам и консультациям, которые он предоставлял охотно и в неограниченном количестве. - Но пульс у меня нормальный.

- Ну, ладно, - вымолвил он медленно, с расстановкой и, пожалуй, даже угрожающе; но это была просто такая манера. - Тогда, может быть, поболтаем немного о деле? Спокойно, неофициально, без протокола, в порядке бреда... Хотя бы насчет моей гипотезы относительно склада. Кто сказал, что мы видели единственный и главный вход? Может быть, это как раз запасной выход?

- А главный где же?

- А понятия не имею. Он может оказаться в любых, пока еще не раскопанных развалинах в радиусе хотя бы сотни метров. А то и не склад, а завод взрывчатки. В развалинах могли быть и подъездные пути, и подъемники, и все, что нужно. Есть логика?