Владимир Михайлов - Вариант И

Но он не прервал фразы:

— …и все мгновенно начнут размышлять: а кто он такой, этот генерал, чтобы мною манипулировать? И дело забуксует.

Он положил ладонь на кожаную папку, побарабанил по ней пальцами, потом поднял ее и протянул мне.

— Вот здесь — несколько любопытных документов. Копии, конечно.

Посмотрите на досуге. Думаю, они окажутся вам полезными. Если не пригодятся — уничтожьте, возвращать не надо. Но — только, так сказать, для внутреннего пользования. До поры до времени. Как говорится, из части не выносить. Да берите, она не заминирована.

Он передал мне папку жестом, каким высокие руководители, только что подписав важное международное соглашение, обмениваются аутентичными экземплярами. Я принял ее. Раскрыл. Там было несколько машинописных листков стандартного формата, скопированных вроде бы на ксероксе. Я сложил их аккуратно, сунул в карман, обложку вернул ему. Пока я умещал бумаги во внутреннем кармане, генерал успел углядеть кое-что. И спросил:

— Вам, кстати, не жарко? Могу переключить кондишен.

— Спасибо, — отказался я. — Я вообще мерзляк.

— А Наталья… Как, кстати, отчество?

— Лучше просто Наташа.

— Хорошо… Наташа не замерзнет? Не боитесь?

Я покраснел: тут он, конечно, был прав. А я об этом и не подумал всерьез. Свинство, безусловно.

— Виноват, — сказал я. — Исправлюсь. Но вообще-то, пока я на ходу…

Филин покачал головой:

— Никто же не веси часа, как сказано. Впрочем, это поправимо…

Он снова подошел к столу, нажал кнопку. Старший лейтенант возник почти мгновенно.

— Саша, посмотри, у нас там, в барахле, лишнего жилета не найдется? Для дамы.

Лейтенант взглянул на нее, оценивая.

— Найдем, господин генерал.

— Вот и принеси.

— Спасибо, — сказала Наташа. — Только мне и в самом деле не холодно.

— Отставить разговоры! — приказал генерал. — Утепляться надо, пока еще не стало холодно. Или, наоборот, слишком жарко…

Тут она наконец поняла. Старший лейтенант Саша вернулся и подал даме свернутый бронежилет, как богатый букет.

— Пожалуйста.

— Свободен, — сказал Филин.

— Ну-ка, красавица, облачайтесь. Ну-ну, без всяких. Мы отвернемся.

Кивком он пригласил меня, и мы отошли к окну Он слегка раздвинул жалюзи, взглянул вниз.

— Все спокойно вроде бы, — сказал я.

Он кивнул.

— Будь иначе, ребята предупредили бы.

— Разве там кто-нибудь есть?

— Ну-ну, гость. Не играйте в наивность.

— Не буду. Извините.

— Об этих моих бумагах. Когда познакомитесь с ними — было бы любопытно с вами побеседовать. Там вы найдете кое-какие ссылки на людей и факты, мне неизвестные. А хотелось бы разобраться досконально.

— В истории России?

— Не сказал бы. Просто хочу о своем отце выяснить все, поелику возможно.

В отношении родителей мы всегда поздновато спохватываемся — когда их уже не спросишь. Но именно тогда и возникает в этом потребность.

— Да, — согласился я. — Боюсь, что и наши дети начнут думать об этом слишком поздно. Хотя вот моя дочь уже сейчас очень интересуется.

— Наташа — ваша дочь? Знаете, а ведь мне, откровенно говоря, показалось…

— Вам правильно показалось, — сказал я тоне, ставившим предел разговору на эту тему.

Филин, разумеется, понял.

— Думаю, целесообразно было бы вас проводить до вашего расположения, — сказал он, меняя тему. Для полного спокойствия. Машину вызвать мне недолго. С охраной.

Конечно, это было бы целесообразно — только не с точки зрения моих дальнейших планов на сегодняшний вечер, вернее, уже ночь. Мы с Наташей должны были до утра исчезнуть бесследно.

— Очень благодарен за заботу. Но имею основания отказаться.

Он кивнул:

— Три секунды… А как с кучностью?

— В порядке.

— Ну что же — вам лучше знать, что вам нужно.

— Мужчины могут смотреть, — донеслось из-за наших спин.

Мы отошли от окна. Наташа экипировалась. Было немного заметно, однако когда наденет плащ — все аномалии укроются. Sehr gemuetlich.

— Ну что же — до свидания? — сказал я, чтобы откланяться.

— Будем надеяться, — ответил он.

— Кстати, у вас есть… что-нибудь?

Странный вопрос, не так ли? Но мне он оказался совершенно понятен.

— Нет. Не считаю нужным.

— А до завтра достать можете?

Я призадумался, понимая, что без причины Филин не стал бы этим интересоваться.

— Боюсь, что нет.

— Боюсь, что нет… — повторил он. — Думается, тут вы дали маху. Чтобы охранять даму, рыцарь должен быть вооружен. Хорошо. Одолжу вам — из своих запасов. Ничего особенного, конечно, девятимиллиметровый «браунинг» — презент одного ближневосточного коллеги. Подружились на совместных учениях.