Сергей Кусков: Сказка о царе и оружейном мастере

Впрочем, это благополучие может скоро кончиться. Рассказывают, что герцог связался с двумя братьями, американскими изобретателями, снабжает их деньгами, а те обещают на его деньги построить ему летательные аппараты тяжелее воздуха, с выдающейся скоростью и маневренностью (жулики, наверное. Как такое сможет летать, вы представляете? Вот и я – нет), вооружить их пулеметами, и тогда можно будет атаковать дирижабли прямо в воздухе. Если у них все-таки что-то выйдет, профессору придется искать либо какие-то радикальные меры защиты для дирижаблей, либо другой источник заработка.

Во внутренней политике тоже произошли перемены. Император учредил парламент, для начала в качестве совещательного органа, а на досуге пишет для народа конституцию и занимается реформированием экономики. Что же касается его взглядов, то пацифистом он не стал (должность не позволяет), зато сделался вегетарианцем, правда, непоследовательным: молочные продукты он ест, потому что для их получения корову не нужно убивать, а сдобу и бисквит – потому что никто не сказал ему, что в них идут яйца.

Двор и народ на эти нововведения реагирует по-разному. К парламенту поначалу отнеслись настороженно, но когда убедились, что он ничего не решает, все успокоились. Про конституцию император никому не рассказывает (и правильно делает), а про экономические новации его подданные философски замечают, что это отдельная статья убытка. Что же касается вегетарианства, то большинство придворных, как водится, последовали примеру императора, но после этого стараются чаще обедать дома (черт с ними, казне легче, заметил на это император). Но некоторые, уловив, куда подул ветер, остались на прежних позициях, нахально надеясь, что ничего им за это не будет; и точно – ничего им за это не было. Император даже сделал выговор министру двора (вегетарианцу) за то, что тот не заказывает для дворцовой кухни мясорубки.

Кухонную технику император заказывает Мише, благодаря чему его фирма имеет статус Поставщика Двора Его Императорского Величества. Поставки двору составляют заметную часть в оборотах фирмы, и благодаря им она если и не процветает, то по крайней мере платит в срок зарплату своим работникам – неплохой показатель для экономики империи, задушенной рэкетом, произволом чиновников и экономическими экспериментами императора. Статус Поставщика двора и громкое имя руководителя фирмы защищают ее от наездов государственных органов, и мафия его тоже не трогает и вообще уважает: ведь именно из его оружия мафиози стреляют при всяких разборках между собой или с полицией.

Государственный секретарь принадлежит к немногим, кто не принял вегетарианства вслед за императором. После этих событий он даже стал есть больше мяса, чем раньше – может быть, с расстройства, а может, назло. Император своим миролюбием лишил смысла один из механизмов государственной машины, который государственный секретарь сам создал, занимался им с любовью и старанием, довел до совершенства – и вот все прахом!

Еще когда император был царем, госсекретарь начал делать заготовки указов о присоединении к царству новых губерний и назначении губернаторов. Он заготовил такие бумаги на все соседние государства и везде, не мудрствуя лукаво, вписал в качестве губернаторов тогдашних королей, царей и президентов, поскольку это была обычная практика. Когда присоединяли очередного соседа, появлялись новые соседи – госсекретарь заготавливал указы и на них. В государствах происходили перемены: монархи умирали и сменялись наследниками, президентов переизбирали – госсекретарь вносил изменения в свои заготовки. Система работала, как часы на башне Палаты мер и весов. Работает она и сейчас, госсекретарь отслеживает изменения в соседних государствах и корректирует свои бумаги, но в глубине души он уверен, что они никогда и никому не понадобятся.

В сырые осенние дни, когда нет желания ехать на работу, он звонит во дворец и предупреждает, сославшись на ревматизм, что не приедет на службу. Там прекрасно справляются и без него, а он садится у камина (потому что про ревматизм – это почти правда), достает папку с заготовками указов и начинает их перебирать: откладывает те, которые требуют корректировки, и те, на которых чернила просто выцвели, – и листает дальше. Добравшись до последней бумаги, он внимательно ее перечитывает и, видя в тексте имя герцога, то ли грустно улыбается, то ли гнусно ухмыляется…